Большая резня - [12]

Я вытащил сигарету, и она щелкнула зажигалкой, давая мне прикурить.

— Что ж… Вряд ли вы пришли сюда выслушивать историю моей жизни, — сказала она. Глаза ее танцевали.

— Я хотел бы узнать насчет кражи.

— Об этом нечего рассказывать, Майк. Я ушла около семи, подобрала одного актера, который сломал при падении руку, отвезла его домой, потом немного побыла у друзей и вернулась без четверти двенадцать. Собираясь зажечь свет, я вдруг увидела луч фонарика и, как идиотка, бросилась туда. Мгновение я видела силуэт человека на фоне окна, а в следующую секунду лежала навзничь на полу. Я вскочила и хотела закричать, но он опять ударил меня, и весь мир перевернулся. Когда приехала полиция, я все еще лежала на полу.

— От капитана Чэмберса я слышал то же самое. Они сказали вам, что парень мертв?

— Нет, они больше не связывались со мной. А что случилось?

— Его убил один из сообщников. Задавил машиной.

— Они… нашли деньги?

— Нет, и я начинаю думать, что никогда не найдут. — Но…

Я затянулся и стряхнул пепел в пепельницу.

— Могу поспорить, что этот парень зашвырнул деньги и ваш жемчуг на какую-нибудь мусорную кучу. Он приходил сюда не ради трехсот долларов. Ради такой суммы не стоит утруждать себя.

Она закусила губу и посмотрела на меня, нахмурившись.

— Вы знаете, Майк, я думала то же самое.

Я с любопытством взглянул на нее:

— Продолжайте.

— Мне кажется, что этот… этот вор знал, что делает, но просто перепутал этажи. Вы знаете Марвина Холмса?

— Это плейбой, который содержит табун блондинок?

— Он самый. Его квартира прямо надо мной. Комнаты расположены точно так же, и даже стенной сейф находится в том же месте, что и мой. У него всегда на руках приличная сумма, а вчера вечером его тоже не было дома. Я встретила его, когда уходила, и он сказал что-то о ночном клубе.

— Вы бывали у него?

— Несколько раз. Он часто устраивает вечеринки. Я не котируюсь, потому что не блондинка, — добавила она как бы невзначай.

Что ж, это было логично. Чтобы проверить, насколько логично, я нашел в телефонном справочнике номер Марвина Холмса и набрал его. Дворецкий с немецким акцентом ответил, что мистер Холмс дома, и позвал его к телефону. Я сказал, что я из страховой компании и хочу знать, есть ли у него на руках крупная сумма денег. Простофиля сразу проглотил крючок и сообщил мне, что у него в сейфе больше десяти тысяч, а затем высказал мнение, что парень, вскрывший сейф этажом ниже, явно ошибся. Я поблагодарил его и повесил трубку.

Марша сказала:

— Он…

— У парня возникла та же идея, что и у вас, дорогуша, и могу поспорить, вы оба правы.

Движением плеч она изобразила покорность судьбе.

— Что ж, полагаю, теперь мало что можно сделать. Я надеялась вернуть жемчуг из сентиментальности. Он был на мне в моей первой картине.

На мою ухмылку вряд ли приятно было смотреть. Губы растянулись в оскале, и я тряхнул головой:

— Это грязное дело, Марша. Двое убиты, и теперь очередь за третьим. Парень, который ограбил вашу квартиру, оставил ребенка и пошел на смерть. Вопрос не в том, что он взял, а в том, почему он взял это. Длительное время он держался, а ни один парень вроде него не совершит такого, что поставит под удар его собственного ребенка. Я был там и все видел. Я видел, как он плакал, как поцеловал на прощание ребенка, вышел и расквитался с жизнью. Теперь малыш у меня, и я знаю, что чувствовал его отец. Как бы то ни было, по какой-то причине такие вещи происходят, и как раз причину я и хочу знать. Может быть, это маленькая, незначительная причина, а может быть, и важная, но я это выясню.

Она смотрела во все глаза, и взгляд ее становился все глубже.

— Вы странный тип, — сказала она.

Я взял шляпу и поднялся.

— Майк… что касается ребенка… Если я могу помочь, я весьма состоятельна.

Я пожал ей руку.

— Знаете, вы тоже странный тип.

— Спасибо, Майк.

— Но я и сам могу позаботиться о ребенке. — Она одарила меня улыбкой, которая делала ее привлекательной даже с фонарем. — Кстати, у вас нет лишней фотографии… вроде этой? — Я кивнул в сторону пианино.

Она долго удерживала мою руку, рассматривала мое лицо.

— Зачем, разве я лично не подойду?

Я уронил шляпу, и она осталась лежать на полу. Я провел руками по ее рукам, пока пальцы мои не впились в ее плечи. Я притянул ее к себе. Она была настоящей женщиной, до самых кончиков пальцев. Тело ее было упруго, грудь высока и налита живительным соком молодости; прижимая ее к себе, я чувствовал тепло ее ног. Она слегка приподнялась на цыпочках, дразня чуть ощутимым движением, выражавшим, как я понимал, приглашение, которое не так легко получить.

Я хотел поцеловать ее, но знал, что, если сделаю это, мне захочется продлить поцелуй настолько, чтобы он еще долго помнился.

Но сейчас было не время.

— Ты вернешься, Майк? — прошептала она.

Она без слов знала ответ. Я оторвался от нее и поднял шляпу.

В этом городе случались очень мерзкие вещи.

Но в этом городе случались и очень приятные вещи.

III

Днем я заехал в контору. В здании был только лифтер, и он не сразу узнал меня. Это было странное ощущение. Всю жизнь живешь в городе, уезжаешь на полгода, а когда возвращаешься, тебя не узнают. Я открыл дверь и почувствовал облегчение, увидев знакомую мебель на старых местах. Отсутствовала только Велда. Ее стол одиноко стоял в углу приемной, запыленный и готовый к приходу нового хозяина.