Большая охота на акул - [32]

Шрифт
Интервал

– Господи, это же Килли! – толкнув меня локтем, прошептал Кардосо.

Я не ожидал его тут найти. Что ему было делать в тусклой комнатенке без окон в недрах пластмассового мотеля? Я остановился на пороге… и в комнате повисла мертвая тишина.

Собравшиеся без слов уставились на меня, и Кардосо позже сказал, он думал, на нас вот-вот нападут.

Вечеринки я не ожидал. Я ожидал найти частный номер, где был бы либо «Бадд» Стэннер, директор «Хид» по маркетингу, либо Джек Роуз, их пиарщик. Но ни того ни другого там не было. Я узнал только Жан-Клода, а потому в гробовой тишине поплелся туда, где он стоял, то есть к столу с хот-догами. Мы пожали друг другу руки, вибрируя от дискомфорта в этой странной атмосфере. С Килли я никогда не мог разобрать, понимает ли он, почему в таких ситуациях мне за него неловко.

Неделей раньше он как будто оскорбился, когда я улыбнулся, наблюдая за работой его рекламиста на чикагском автомобильном шоу, где они с О. Джей Симпсоном провели два дня, продавая «шевроле». Килли не видел в своем выступлении ничего смешного и не мог понять, что меня забавляет. Теперь, на этом мрачном, пропитавшемся пивом сборище коммивояжеров, мне пришло в голову, что ему, может, не по себе оттого, что на мне нет красного галстука и блейзера с медными пуговицами, как на большинстве присутствующих. Возможно, он стыдился показываться со мной рядом – я ведь тут своего рода чудик – и с Кардосо, который бродил по комнате в старушечьих очках и с широченной улыбкой, бормоча: «Господи, куда же нас занесло? Это, наверное, штаб-квартира Никсона».

Мы не задержались надолго. Я представил Кардосо как редактора Boston Globe, что породило некоторое оживление в рядах коммивояжеров: они знали цену рекламы – но цепочки у меня на туфлях, очевидно, снести не могли. Все лица напряглись, когда я потянулся за пивом – мне ведь ничего не предложили, а меня мучила жажда. Жан-Клод только стоял в своем блейзере и нервно улыбался. Уже в коридоре Кардосо расхохотался.

– Ну и сборище! Он-то что делает с этими задницами?

Я тряхнул головой. Меня давно уже перестала удивлять увлеченность, с какой рекламирует товар Килли, но что он очутился на акции с пивом и хот-догами? Это все равно что забрести на посиделки за кофе в какой-нибудь многоэтажке и застать там Жаклин Кеннеди-Онасис, с серьезным видом рекламирующую растворимый «Фолджерс».

На той стадии сбора материала в голове у меня все спуталось. Две недели герильи на рекламной колеснице войны Жан-Клода Килли довели меня почти до истерии. Началось все в Чикаго с простого очерка о французском спортсмене, превратившемся в культурного героя Америки, но к Бостону очерк разросся в череду доводящих до исступления схваток с директоратом пиарщиков.

Мне уже не нужно брать частное интервью у Жан-Клода. Свое мы уже отработали: наш четырехчасовой клинч закончился тем, что он заорал:

– Мы с тобой совершенно разные. Мы не одной породы! Ты не понимаешь! Ты никогда не смог бы того, что делаю я! Ты сидишь и улыбаешься, но не знаешь, каково это! Я устал. Устал! И мне теперь все равно – и внутри, и снаружи! Мне плевать, что я говорю, что делаю, но я должен продолжать. А через две недели я смогу уехать домой, тратить заработанные денежки.

В нем есть толика порядочности, возможно, даже юмора, но из-за реалий мира, в котором он теперь живет, к нему трудно относиться иначе, нежели с точки зрения чистой коммерции. Дрессировщики тащат его с одной запланированной встречи на другую, его время и приоритеты расфасованы согласно стоимости в рекламе и долларах, все его слова заранее отфильтрованы и запрограммированы. В нем нетрудно увидеть военнопленного, который покорно повторяет свое имя, звание и личный номер. И столь же послушно улыбается следователю мечтательной полуулыбкой, так как знает, что она бьет в самую точку, – ведь дрессировщики подсунули ему доказательства в сотне газетных вырезок. Улыбка превратилась в бренд, в фабричную марку. В ней сочетаются Джеймс Дин, Порфиро Рубироса и банковский клерк-подросток с верным планом, как присвоить денежки.

Килли излучает невинность и робкую ранимость, которую так старается преодолеть. Ему нравится имидж бесшабашного рубахи-парня, который он заработал как самый быстрый лыжник, но ностальгия – не его призвание. Реально же сегодня его интересует новая среда коммерции, мир Денежных Игр, где ничего не бывает бесплатно, а непрофессионалов называют лузерами. Мечтательная улыбка еще осталась, и Килли хватает ума ее ценить, но сумеет ли он сохранить ее через три года автомобильных шоу, пусть даже с гонорарами по сто тысяч долларов в год?

* * *

Начали мы в Чикаго в несусветную рань, когда меня вырвали из гостиничного ступора и потащили за угол на Мичиган-авеню, где исполнительный директор «Шевроле» Джон 3. ДеЛориан обращался к аудитории из семидесяти пяти автожурналистов на утренней пресс-конференции в бельэтаже «Континенталь-плаза». Помещение напоминало игорный зал в Талсе: узкое, заставленное длинными пластмассовыми столами, с импровизированным баром в дальнем конце, где отпускали кофе, «кровавые мэри» и сладкие булочки-улитки. Было утро первой недели чикагского автомобильного шоу, и «Шевроле» не останавливалась ни перед чем. За столом для почетных гостей бок о бок с ДеЛорианом сидели Жан-Клод Килли и герой футбола О. Джей Симпсон.


Еще от автора Хантер С Томпсон
Царство страха

Страшитесь! Хантер С. Томпсон, крестный отец Гонзо, верховный жрец экстремальности и главный летописец Американского кошмара, берется разобраться в теме, взяться за которую побоялся бы любой, – в теме самого себя.В «Царстве Страха», его долгожданных мемуарах, Добряк Доктор окидывает взглядом прошедшие несколько десятилетий существования «на полную катушку», чрезмерных злоупотреблений и зубодробительных писаний. Это история безумных путешествий, воспламеняемых бурбоном и кислотой, сага о гигантских дикобразах, девушках, оружии, взрывчатке и, разумеется, мотоциклах.


Ангелы Ада

Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и преступлений Ангелов Ада, их попоек, дружбы и потрясающего взаимного доверия, порождающего абсолютную круговую поруку, и результатом стала эта немыслимая книга, которую один из критиков совершенно верно назвал «жестокой рок-н-ролльной сказкой», а сами Ангелы Ада – «единственной правдой, которая когда-либо была о них написана».


Ромовый дневник

Захватывающее, удивительно правдивое и трагичное повествование — таков «Ромовый дневник» американского писателя и журналиста Хантера Томпсона. Написанный в 1959 году, роман был опубликован автором лишь четыре года назад.


Страх и отвращение в Лас-Вегасе

«Страх и отвращение в Лас-Вегасе» — одна из самых скандальных книг второй половины XX века. Книга, которую осуждали и запрещали. Книга, которой зачитывались и восхищались. Книга, в которой само понятие «Американской мечты» перевернуто с ног на голову, в которой видения и галлюцинации становятся реальностью, а действительность напоминает кошмарный сон.Книга содержит нецензурную брань.


Страх и отвращение предвыборной гонки – 72

В качестве корреспондента журнала Rolling Stone Хантер Томпсон сопровождал кандидатов в президенты 1972 года в ходе их предвыборных кампаний, наблюдая за накалом страстей политической борьбы и ведя «репортаж из самого сердца урагана». В итоге родилась книга, ставшая классикой гонзо-журналистики. С одной стороны, это рассказ о механизмах политической борьбы, а с другой — впечатляющая история самого драматичного периода в современной истории США, в течение которого произошло сразу несколько громких политических убийств: президента Джона Кеннеди, его брата Роберта Кеннеди и Мартина Лютера Кинга.


Страх и ненависть в Лас-Вегасе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Страна сбывающихся надежд

В 54 года жизнь только начинается! Только надо знать, где и с кем её начинать. Герой, одинокий русский мужчина, хирург, едет в Индию на международную ортопедическую конференцию. Он едет "оторваться", преисполненный влажных надежд… хотя Индия – страна строгая, абсолютно неподходящая для баловства подобного сорта. В кулуарах герой встречает индийскую девушку. Между ними завязывается непринуждённый диалог, который перерастает в большое и серьёзное чувство. Насколько оно серьёзное? Героев ведь всё разделяет – возраст, религия, раса… Им обоим предстоит разобраться, призвав на помощь стремительно меняющиеся обстоятельства.


Содом Капустин (Поэма тождества)

Автор не несет ответственности за те обстоятельства, которые привели вас к покупке этой книги, а так же если вы вдруг умрете до, во время или после ее прочтения.Автор так же предупреждает, что чтение этого произведения может оскорбить все ваши чувства, начиная со зрения и кончая чувством локтя, начиная с религиозного чувства, и кончая чувством голода, начиная с чувства ритма, и кончая чувством уверенности в себе.


Камикадзе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Федрон, персики и томик Оскара Уайльда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сибарит меж теней

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Некотоpые pазмышления пpо LSD

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.