Большая книга заговоров - [21]

О, вы будете очень долго терзаться виной за всякие житейские проступки, которые вам, конечно, простила ваша мать, но сожмется ваше сердце при виде бредущей старой фигуры чужого человека, напомнившего вам вашу маму.

Но вот на смену старости ваших родителей пришла ваша старость. Ваша седина, лицо в морщинках и челюсть в склянке ничто в сравнении со страхом приближающейся смерти. Чего мы страшимся больше всего? Ямы, которую засыплют. Одиночество в этой яме или НЕБЫТИЕ? То есть боязнь того, что вас никогда не будет. Страшно? Да, страшно. А теперь давайте попробуем посмотреть на это другими глазами. Собственно, то, что вы все-таки родились, – уже чудо! Господь отметил вас своим провидением. А если Он позволил вам родиться и вы прожили до столь преклонного возраста, не говорит ли это о том, что Господь милостив к вам? А значит, он вас и впредь не оставит, если вас мучают страхи, что вы много грешили и что за это вас ждет после смерти что-то ужасное.

Кайтесь, у вас, слава Богу, есть для этого время. Помните, Господь вам отец. А разве вы сами не простили бы своих детей, какими бы они ни были виноватыми перед вами? А ведь Господь не менее милостив, чем вы сами. Он кровью своей страдал за свою любовь к вам.

Старайтесь не плакать о своей смерти, ибо ваши слезы ранят сердца ваших детей, учите и их этому. Ведь и им предстоит то же, что и вам. Воспринимайте кладбище как временное место для сна, где будет покой, шелест трав и пение птиц.

Вы много трудились и страдали. Вы прожили жизнь. Засеяли поле жизни детьми и внуками. Многие поколения за вами будут от вашей плоти и крови. У кого-то будет цвет ваших глаз, ваша улыбка и родинка. Кто-то станет нести ваше имя. А главное, по своем Воскресении вам предстоит жить вечно. Я говорю тем, кто сейчас подумал: «Кто знает, будет ли это Воскресение?» Будет!

Мне трудно заставить поверить в свои слова, ибо я видела и познала, а вы – нет. Но для того, чтобы вы мне все же поверили, я расскажу вам, как сама уверовала, познав тайное. Это я делаю ради вас. Я не стремлюсь своим рассказом доказать вам что-то, кроме того, что мир иной был, есть и будет! Что смерть вашего бренного тела – еще не конец вашей бессмертной души. Ради вашего покоя и веры я расскажу, что со мною было.

Когда мне было 7 лет, моя бабушка, прежде чем начать меня учить ремеслу Черной и Белой магии и всем тайнам знахарства, хотела, чтобы я уверовала в то, чему ей предстоит меня учить. Я запомнила, что это был понедельник, так как она твердила:

– Сегодня первый день недели, первый день твоего учения. Я покажу тебе чудо, но не для развлечения, а для великого труда, ибо, не уверовав, не познаешь, а без веры – веры не бывает. Если я скажу тебе «войди в огень», уверовав, ты не побоишься.

И вот для того, чтобы я уверовала, бабушка привела меня в баню, там она сотворила все, что для этого часа и дела нужно было. И при сорока свечах заставила меня смотреть в воду, читая при этом заклинание, которому название «Знамение смерти». В воде стали появляться отражения людей, лежащих в гробу. При каждом отражении нового лица бабушка спрашивала меня: «Кто это?» Судя по тому, знаю я этого человека или нет, я называла их. Это тетя Валя с той улицы, но ведь она живая? Да, вздыхала бабушка, но перед Петровым днем она умрет. А это дед Семен, радовалась я соседскому деду, которого любили все дети в округе. Он умрет через пять лет, весной, говорила бабушка. «А это кто?» – спросила меня бабушка. И я увидела ее саму в гробу. Я умру тогда-то. Тебе не страшно? Нет, мне было нисколько не страшно, было легко и любопытно. Тогда я еще не знала, что прежде, чем все это начать, бабушка прочла заговор от страха. Потом бабушка долго и пытливо смотрела на меня и вдруг, как бы решившись, спросила: «А это кто?». Я увидела отражение в гробу чужой женщины в синей кофте. «Это твоя мама», – и по ее щекам покатились частые слезы. Она умрет в 1978 году, 13 октября, ночью.

Я видела плачущую бабулю и детским умом не понимала, зачем же плакать, ведь на самом деле мама жива и здорова. Я не ведала того, что в этот момент бабушка принимала невыносимую казнь матери, которая видит свое мертвое дитя, которое переживет свою мать. Для того, чтоб я уверовала, бабушка не пожалела своего сердца. Проходило время, подтверждались бабушкины слова. Те, кого она мне показывала, умерли в свое время. И вот много лет спустя умерла и моя мама. В день ее похорон я возвращалась из похоронного бюро, и горькие мысли вернули меня в тот далекий год, где я, семилетняя, всматривалась в отражение своей матери в гробу. Мне стало не по себе, так как я вдруг ясно вспомнила, что отражение было в синей кофте, а мы ее положили в гроб вообще без кофты. С этими мыслями я вернулась домой с траурными лентами и венками. Каково же было мое удивление, когда, войдя в дом, я увидела, что мама лежит в гробу в синей кофте, которой у нее не было вообще, а я не покупала. Сестра мне пояснила, что, так как я рано уехала из дома, она не успела рассказать мне свой сон, в котором мама ей жаловалась, что очень мерзнет, ведь на дворе октябрь. Сестра рассказала свой сон соседке, и та принесла свою синюю кофту для мамы. И они ее без меня одели. Так, много лет спустя, бабушка дала подтверждение своему первому уроку. Моя милая бабушка, воистину без веры веры не бывает. И сегодня повторяю вам, мои дорогие старики, верьте и не бойтесь смерти. Я говорю вам последние слова, которые произнесла моя бабушка: «Ты знаешь, что мы встретимся?!»