Большая книга ужасов – 84. Дорога забвения - [83]

– Так дело не пойдёт, – возмутился я. – Мы тут учиться собрались, а не сны смотреть.

– Прости, Дёмчик. Я без кофе по утрам совсем никакая, а у вас тут только какао с чаем.

– Ага, звёзд мишленовских у нашей столовки маловато. Как ещё одну дадут, так сразу появятся латте и капучино.

– Вместо того чтобы издеваться, лучше раздобыл бы девушке кофе!

– Где же я его возьму?

– Погода отличная, мы с тобой молоды, – Алёна широко улыбнулась. – Давай прогуляемся, в кафе зайдём.

– Вообще-то мы в интернате, и так просто выходить на улицу запрещено.

– Но разве тебя это может остановить?

Тут мне стоило насторожиться и задаться вопросом – откуда Алёна узнала о том, что после небольшого вмешательства в местную систему безопасности я серьёзно расширил свою свободу перемещений? Но такой разговор обещал даже большее разочарование, чем попытка объяснить тригонометрию гламурной обитательнице Рублёвки.

– Обещаешь две недели учиться и не отлынивать?

– Честное слово банкира, – ответила Алёна и тут же добавила: – Папа так всегда говорил.

«Хорошо ещё, что не честное слово вурдалака», – подумал я, но не стал развивать тему.

– Идём, – согласился я. – Только никому не рассказывай.

Через пять минут я уже открыл служебную дверь, немного подредактировал записи камер наблюдения, и мы вышли из интерната через чёрный ход.

– Лучше один раз хорошенько всё наладить и потом спокойно пользоваться, – проговорил я. Меня всё ещё радовала моя небольшая программка для смартфона, с помощью которой можно было остановить запись любой камеры наблюдения в нашем интернате.

– Куда пойдём? – спросила Алёна. – Тут есть хорошее французское кафе. Всего десять минут на машине.

– Разве не помнишь? Нам пришлось убить твоего личного водителя[28]. Может, обычный Мак подойдёт?

– А ты умеешь уговаривать девушек, – на удивление легко согласилась Алёна.

Погода в тот день была действительно классная. Ещё по-летнему жаркое солнце постепенно растворяло утреннюю прохладу. Город смаковал последние спокойные деньки перед сентябрьской суетой. Мы дошли до метро, отстояли небольшую очередь, купили кофе и повернули обратно. К чёрному ходу интерната добирались окольными переулками.

– Нужно здесь допить, – сказал я. – Нельзя проносить на территорию улики.

– Последний глоток свободы, – ответила Алёна.

Из заросшего зеленью двора вышли двое.

«Классика снова в моде, – подумал я. – Таких типичных гопников ещё поискать».

Один – высокий тощий парень в спортивных штанах «Адидас». Второй – небритый коренастый тип неопределённого возраста с отёкшим красноватым лицом.

Парочка направилась к нам, и мне стало не до смеха.

– Опа! – проскрипел тощий. – Позырь, какую тёлочку нам терпила притаранил.

– Зачётная, – сплюнул сквозь зубы небритый.

Всё происходило слишком быстро. Обычно любой конфликт оставляет хотя бы несколько секунд на размышление, но не в этот раз. Тощий шагнул к Алёне, и во мне проснулось что-то тёмное. Злобная ярость, которой никогда прежде не было. Я действовал не рассуждая и не владея собой – одним движением выплеснул горячий кофе в вытянутое ухмыляющееся лицо, не останавливаясь влетел локтем в живот парня, толкнул и свалил с ног.

Небритый тут же бросился на меня. Его большой красноватый кулак с татуировкой на костяшках уже летел мне в челюсть. Не знаю, что со мной произошло, но я вспомнил приём айкидо ирими-наге[29]. Моя ладонь встретилась с шершавой небритой скулой и немного повернулась. Противник успел попасть кулаком мне в ухо и тут же как подкошенный рухнул на асфальт.

Парадокс заключался в том, что приём был одним из самых сложных и даже на тренировке никогда толком не получался, – так бы подумал нормальный я, но он, видимо, был где-то далеко.

– Знайте своё место, – прорычал кто-то во мне и принялся бить ногами поверженных врагов. Тощий пытался подняться и убежать.

Тут очнулась Алёна.

– Оставь их. – Девушка схватила меня за руку и потащила прочь.

До меня начало доходить случившееся. Я только что лихо отбился от двух противников старше и сильнее меня. Наверное, это должно было радовать, но мной овладело чувство неправильности происходящего и даже какой-то непоправимой ошибки. К счастью, Алёна была рядом. Она довела меня до комнаты, откуда-то притащила пакет со льдом, села за стол и сделала вид, что очень увлечена алгеброй. Через пару минут в комнату зашёл Стёпа.

– Дай угадаю: споткнулся и упал с лестницы? – спросил друг, разглядывая моё стремительно опухающее ухо.

– Говоришь, как будто всё видел своими глазами, – хмыкнул я.

Глава 3 Общая теория гопников

Меня всё ещё трясло от случившегося. Желание понять, что же именно произошло, не давало сосредоточиться на чём-то другом. Я встал с кровати и отложил пакет со льдом.

– Не скучайте без меня, – бросил я ребятам. – Нужно сделать один важный звонок.

Я вышел в коридор и набрал мою личную ясновидящую – Сашу из Хабаровска.

В ответ мобильник противно запищал и произнёс:

– Абонент недоступен. Перезвоните позже.

– Как скажешь! – Я ещё раз набрал номер. С тем же успехом. – Наверное, Саша очень занята и отключила телефон.

Почему-то мне не верилось в эту вполне логичную версию. Тут же в мою голову постучался наш последний разговор по телефону. Ясновидящая объяснила, что теперь я один из них и это может разрушить мою жизнь. Мне всё меньше нравилось происходящее.