Большая книга тайных наук - [8]

Самое русское имя…

Иван, разумеется.

И, разумеется, мы уже установили, что на самом деле оно вовсе не русское (см. ранее).

Теперь мы можем видеть Ивана – в России, Джона – в англоязычных странах, Йоганна или Ганса – в Германии, Йенса или Юхана – в Скандинавии, Яна или Яноша – у западных славян, Джованни – в Италии, Хуана – в Испании и Латинской Америке, и это еще далеко не все варианты, существующие в европейских языках.

ПРИМЕЧАНИЕ

Знаменитый Дон Жуан – тоже Иван, но в крайне неловком переводе с испанского на французский и только потом на русский язык.

В русском языке имя существует в двух формах: народной «Иван» и церковно-книжной «Иоанн».

Имя Иван (в разных формах, характерных для разных языков) – безусловный лидер. Русский Иван, и английский Джон, и французский Жан до начала XX в. не только держались в первой десятке самых распространенных имен в этих странах, но часто и возглавляли ее с очень большим отрывом, что неудивительно: в святцах очень много Иоаннов – Иоанн Богослов, Иоанн Креститель, Иоанн Златоуст, Иоанн Воин, Иоанн Постник и т. д. (по святцам, в году примерно 80 дней, когда младенца могли окрестить Иваном, а самих святых с таким именем куда больше).

Народ, прямо скажем, во всех этих Иванах путался, да и вряд ли какой-нибудь деревенский батюшка мог рассказать, чем один Иоанн отличается от другого.

Зато нечаянно начали образовываться новые имена, например Воин и Постник. На старинный русский слух ничего странного в этих именах не было, и они продержались среди русских имен довольно долго. Известен русский зодчий Постник Яковлев, один из создателей храма Василия Блаженного. Встречались также и Воины, вплоть до начала XX в.

ПРИМЕЧАНИЕ

Похожая история происходила на Западе. Имя французского драматурга Мольера – Жан-Батист, то есть в переводе на русский – Иоанн Креститель. Это вообще-то имя и прозвище одного из евангельских персонажей, но в глазах простого французского человека, не вникавшего в такие подробности, имя Жан-Батист ничем не отличалось, например, от имени Жан-Клод, то есть двойного имени, образованного из двух разных – Жан (Иван) и Клод (Клавдий). А раз так, то имя Батист ушло в сторону и стало самостоятельным именем, которое стали применять без первого имени Жан.

Дней, посвященных Иванам, в году много, а Иванов день один – 24 июня по старому стилю, 7 июля – по новому. День Иоанна Крестителя (еще называют – Предтечи) совпал с языческим праздником Купальем – и в результате появился христианско-языческий гибрид. Еще один день, посвященный Иоанну Крестителю (29 августа по старому стилю, 11 сентября – по новому), – усекновение главы Иоанна Крестителя. В этот день Саломея в награду за танец выпросила у царя Ирода голову пророка. По русским представлениям в этот день нельзя было есть ничего круглого, напоминающего голову.

Из имени Иоанн образовалось и женское имя Иоанна. В Европе оно встречается довольно часто: во Франции – Жанна, в Англии – Джоанн и Джейн, в Италии – Джованна, в Испании – Хуана. В Болгарии встречаются Иванки, а в России имя почему-то не стало популярным, возможно, помешало очень похожее имя Анна. В последнее время, правда, стали распространенными нерусские варианты имени Иоанна – французская Жанна и западнославянская Яна или Янина.

Анна – тоже имя еврейского происхождения, означает «милость», родственное имени Иван. Возможно, оно и было когда-то парным древнееврейскому Йоханаану. Однако ставить знак равенства между именем Анна и Иоанна нельзя – образовались они разными способами, и это произошло так давно, что оба имени уже иначе как разные не воспринимаются.

Писатели и мода на имена

Именно А. С. Пушкин ввел в России моду на имя Евгений, назвав так своих героев в поэме «Евгений Онегин», «Маскарад» и «Медный всадник». В русском именнике имя Евгений есть, но до пушкинских времен оно употреблялось очень редко, считалось монашеским. В российский обиход оно вошло после распространения в Европе. Именем Эжен (тот же Евгений во французском произношении) россияне пленились настолько, что в конце первой трети XVIII в. этот антропоним стал именем массовым, и русские мужчины и женщины с сокращенным Женя (произведенным от имени Эжен, а не Евгений) начали заполнять русское, большей частью привилегированное общество.

ПРИМЕЧАНИЕ

В какой-то степени то же можно сказать и об имени Владимир: так Пушкин назвал своего героя в рассказе «Метель», а также в поэме «Евгений Онегин» и повести «Дубровский». После этого имя постепенно начало приобретать особую популярность.

Подлинное имя дочери Кочубея Матрена показалось Пушкину некрасивым, и он в поэме «Полтава» назвал ее Марией:

И то сказать: в Полтаве нет

Красавицы, Марии равной.

Она свежа, как вешний цвет,

Взлелеянный в тени дубравной.

Зато другое имя, которое к его времени считалось устаревшим и простонародным, Пушкин снова ввел в моду:

Ее сестра звалась Татьяна…

Впервые именем таким

Страницы нежные романа мы своевольно освятим.

И что ж? Оно приятно, звучно;

Но с ним, я знаю, неразлучно

Воспоминанье старины.

В сноске к этой строфе Пушкин пишет: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например, Агафон, Филат, Федора, Фекла и проч., употребляются у нас только между простолюдинами». Заметим, что сам же Пушкин не решался называть своих романтических героев «сладкозвучнейшими» именами, которые считались уже безнадежно простонародными. В незавершенной повести «Арап Петра Великого» Пушкин хотел вывести сына стрельца по имени Валериан, которое совсем не использовалось в описываемое время не только у стрельцов, но и у более знатных классов населения.