Тихая и ясная рождественская ночь… Когда-то, почти две тысячи лет тому назад, в такую же ночь родился в вифлеемской пещере Спаситель мира.
А сейчас, осторожно ступая по снегу своими рваными подметками, которые вот-вот грозят отвалиться каждую минуту, Маля думает о том маленьком Боженьке, который родился в эту ночь далеко-далеко, под синим и теплым вифлеемским небом. А сама все шагает да шагает вперед.
Маля – сирота и маленькая арфистка. У нее нет ничего, кроме ее золотой арфы, завещанной ей мамой, которую Маля помнит и любит, как самое дорогое в мире.
Малина мама тоже была арфисткой и вместе с Малей ходила по дворам, играла и пела. Теперь же, когда мама умерла и лежит, зарытая под снежным сугробом, на далеком кладбище для бедных, Маля ходит с арфой по дворам одна, играет и поет добрым людям, а те ее награждают или мелкими деньгами, или краюшкой хлеба, или куском пирога в лучшем случае. Этими-то скудными подачками и существует Маля.
* * *
Сегодня она особенно хорошо играла и пела, эта маленькая, двенадцатилетняя Маля. Но сегодня почему-то добрые люди мало замечали бедную девочку в нищенском платье и стоптанных башмаках.
Сегодня все заняты приготовлением к празднику. Ведь завтра Рождество Христово. Сегодня канун его, сочельник. Маля знает это твердо, потому что покойная мама рассказывала ей много-много раз о крошечном Боженьке, родившемся в эту ночь.
И Маля не может без слез умиления вспомнить о Нем. Родился, пришел в мир для того, чтобы спасти людей, принять их грехи на себя и оправдать их перед Богом-Отцом! Добрый, дивный Боженька! Почему, однако, он позабыл ее, Малю, сегодня?
Положим, погода мягкая и теплая нынче, точно и не зима совсем; не чувствуется холода, несмотря на легкое, ветхое платьишко и куцую душегрейку, в которой ходит по улицам Маля. Но на то голод…
Боже Великий, как она голодна сегодня. Как ей хочется кушать, бедняжке! С утра не было маковой росинки во рту у девочки.
Вчера с вечера поужинала только коркой сухого хлеба, и теперь жестокий голод дает себя чувствовать, как никогда. Бедная Маля! Бедная малютка!
Сколько раз пробовала она заходить во дворы сегодня и начинала петь тонким детским голоском, аккомпанируя себе на арфе. Но никто не слушает ее. Никто не хочет слушать! Все заняты своим делом, все спешат, суетятся, готовятся к завтрашнему празднику… Не до Мали нынче всем этим людям… Не до ее пения и игры на арфе. Куда уж тут!
* * *
Голод дает себя чувствовать все сильнее и сильнее. Голова Мали начинает кружиться от слабости. В ушах закипает звон. Тяжелеют ноги. Едва передвигая их, тащится ослабевшая девочка, волоча за собою свою тяжелую арфу. Еще несколько шагов – и она не выдержит, упадет на холодный снег, обессиленная, голодная, чуть живая…
Внезапно глаза Мали поднимаются к небу. Среди миллиона звезд, усеявших его, одна самая яркая и большая звезда глядит на нее светло и радостно, мигая, прямо вниз на нее глядит, Малю.
– Звездочка, милая, хорошая звездочка, – шепчет арфистка, – ты знаешь, где находится сейчас Младенец-Боженька. Отведи к нему туда бедную Малю. Она голодна и устала. Она не может бродить больше по улицам. Ты знаешь, милая звездочка, куда меня нужно отвести!
А голова девочки кружится все больше, все сильнее от голода и усталости. И сильнее звон у нее в ушах и мучительно подгибаются усталые ноги…
* * *
Что это?
Улыбается звездочка, кивает с небес и протягивает лучи свои Мале. Потом скользит, опускается вниз… Вот она ниже, еще ниже… Вот остановилась чуть повыше головы Мали, перед лицом девочки, и как будто манит ее к себе.
– Идем, Маля, идем! – точно слышит маленькая арфистка ее призывный голос. И скользят неверно вперед измученные, усталые Малины ноги. Идут обе… Одна продвигается вперед – это звездочка. Маленькая арфистка немного позади – за нею Маля двигается словно во сне… В каком-то полузабытьи шагает девочка.
Вот незнакомый дом перед нею. Широко раскрыты настежь двери. Устланная коврами широкая лестница и огромная полутемная зала… Кто-то движется в ней, шумит стульями, шепчется чуть слышно. И вдруг все исчезает из глаз Мали! И зала, и люди, двигающиеся в темноте… Все исчезло, кроме путеводной звездочки перед глазами арфистки. Маля смотрит и не верит глазам своим…
Перед нею вифлеемская пещера… С просветленным, радостным лицом склонилась молодая прекрасная Богоматерь над яслями, в которых лежит крошечный Младенец. И старец Иосиф тут же: стоит и любуется Божественным Дитятей… А кругом них теснятся ангелы, белокурые и темноволосые, с детскими милыми личиками, и все они поют хором радостную и мелодичную песнь.
Эта песнь показалась до того красивой Мале, что руки ее сами собой коснулись струн золотой арфы и она заиграла чудесную мелодию, аккомпанируя маленьким ангелочкам. Потом незаметно стала сама вторить им своим тоненьким звонким голосом, запела, обратившись лицом к Божественному Младенцу, лежащему в яслях. И песнь ее звучала, как молитва. И струны арфы вторили ей.
Маля просила маленького Боженьку, чтобы Он призрел ее, не дал бы ей погибнуть. Она голодна и одинока, бедная маленькая Маля, и жизнь ее со смерти мамы также одинока и грустна!
