Большая книга имен - [6]

Живущие без веры считали, что Судьба действует наугад и словно калейдоскоп распределяет возможные комбинации жизни. Действия её нелогичны, хаотичны, и потому обидно случайны и бессмысленны. И всякий лишь получает выпавшую долю позитива и негатива. Циники отмечали, что Судьба непостоянна, капризна, имеет своих любимчиков, и желчно смеётся над хроническими неудачниками. Такие называли Судьбу «везением» или «невезением».

Рационалисты уверяли, что Судьба всегда имеет план в отношении каждого человека. И каждый — актёр в большом спектакле под названием жизнь; кто-то в главной роли, но большинство — в массовке. И потому Судьба есть Предназначение или Предопределение. Гуманисты заменяли предназначение призванием. Всякому отпущена своя мера способностей, иным даже талант или дар. Условие здесь одно: правильно распорядиться отпущенным. Выполнившему условие Судьба казалась благосклонной, и сам он был доволен своей участью, ибо реализовал свои способности.

Фаталисты же были уверены, что Судьба судит человека по делам его. Только законы в таком суде не земные, а небесные, логике человека неподвластные. Что и подтверждалось в тех случаях, когда жизнь неожиданно наказывала признанных праведников, а завзятых грешников награждала.

И все без исключения задавались вопросом: можно ли как-то изменить Судьбу, иначе — можно ли управлять Судьбой?

Первыми попытались дать ответ загадочные шумеры, жители Месопотамии (современный Ирак). 4000 лет назад судьбу «нехорошую», печальную они называли Nam — tar; а вот судьбу «благоприятную» отличали выражением Nam — du, и связывали с необходимостью человеку соответствовать своей сущности.

Весьма схожий подход практиковали древние египтяне, полагавшие, что судьба человеческая зависит от того, как соблюдал смертный закон Справедливости, охраняемый богиней Маат. Небрежный отягощал своё сердце и с трепетом приближался к весам Осириса, что ждали его у врат Загробного мира. Если сердце перевешивало перо белой цапли, положенное на весы богиней Маат, путь в светлый мир небесный закрывался и следовал нечестивый к новому воплощению на Земле, чтобы вновь учиться жить в уважении к закону Справедливости.

На Древнем Востоке обычный человек отнюдь не воспринимался как личность, был он ничтожен, мелок и бессилен перед величием Судьбы. А Судьба за редчайшими исключениями ровняла всех обывателей под одну гребёнку, причём мелкозубую.

В Древней Греции за режиссуру человеческой жизни отвечали три сестры, Мойры, воле которых подчинялись даже олимпийские боги. Лахесис назначала человеку его жребий ещё до рождения; Клото пряла нить его жизни, сплетая воедино все необходимости; Атропос неотвратимо приближала будущее, повелевала предопределённому свершиться и хладнокровно перерезала жизненную нить человека в урочный час. Такую предсказуемую безысходность греки компенсировали богиней слепого (счастливого!) случая именем Тюхе, что задавала судьбу броском игральных костей: «как выпадет».

Ветхозаветные евреи советовали человеку, убеждённому в завершении своей земной миссии:

«Не предавайся греху, и не будь безумен: зачем тебе умирать не в свое время?» Такой совет следовал из вековой мудрости, гласившей, что «порочные и невежественные будут мертвы ещё при жизни, и годы нечестивых сократятся, а кровожадные и коварные не доживут и до половины дней своих». Избежать такого неприятного удела можно было только праведной жизнью, иначе — планированием собственной судьбы. Посмертной…

Христианство, зародившееся на ниве иудаизма, оставило все нити Судьбы в руках Бога. Человек был объявлен изначально греховным и всей своей жизнью был обязан искупать первородный грех Адама и Евы. При успехе человек обретал благодать и спасение души. Впрочем, и здесь последнее слово оставалось за Творцом!

У арабов-язычников имелась «манна» — определяемый каждому персональный удел; имелось у них и «дахрун» — безликое и равнодушное Время, царившее над миром живых. С зарождением ислама Коран отринул языческие представления о Судьбе и дал новую доктрину божественного предопределения — «кадар», какая служила выражением абсолютной воли Всевышнего. Слепая Судьба уступила место высшей справедливости, пусть и не всегда очевидной для мусульманина.

Славяне понятие судьбы выражали словом Доля. А была Доля добрая, что приносила счастье, и Доля злая, имевшая множество лиц: недоля, лихо, горе, злосчастие, беда, нужда, бесталаница, кручина, бессчастье. Главное же заключалось в том, что судьба каждого человека представлялась частичкой всеобщего блага, выделенного при рождении. «Специалистами» по наделению благом у славян почитались Род и Рожаницы. Род воплощал в себе единство потомков от общего предка, а Рожаницы отвечали за составление судьбы новорождённого. Родившим дитя повитухи не давали спать три дня и три ночи, чтобы не подкрались Рожаницы и не наговорили недобрую судьбу малышу. Для наговора доброй судьбы ждали их в иное время. К слову: отголосок такого обычая проявлялся в культе фей-крёстных в сказках соседних народов (вспомним Золушку). В общем же Рода и Рожаниц чтили духами Судьбы, каковых в Средние века христианство успешно заместило Богом, Богородицей, и некоторыми святыми персонажами.