Большая Игра против России: Азиатский синдром - [7]

Но не все были убеждены, что русские намерены попытаться вырвать Индию из британских рук или что они в военном отношении способны это сделать. Эти противники наступательной политики утверждали, что для Индии лучшая защита — ее уникальное географическое положение, окружающие ее могучие горные системы, полноводные реки, безводные пустыни и воинственные племена. Они утверждали, что когда, преодолев все эти препятствия, русские войска достигнут Индии, они так ослабнут, что не в состоянии будут тягаться с поджидающей британской армией. Потому казалось более разумным заставить противника чрезвычайно растянуть линии коммуникаций, чем проделать то же самое самим. Такая политика — «оборонительная», или «искусного бездействия», как ее называли, обладала еще одним дополнительным преимуществом: она обошлась бы гораздо дешевле, чем соперничающая с ней политика наступательная. Однако для каждой из них должно было подойти свое время.

Там, где можно, я старался передать историю не через исторические или геополитические понятия, а через судьбы отдельных людей, принимавших участие в великой схватке империй как с той, так и с другой стороны. Книга не претендует на освещение истории англо-российских отношений того периода. Это было тщательно проделано такими видными историками, как Андерсон, Глизон, Ингрем, Марриот и Япп, чьи работы перечислены в приводимой библиографии. Нет здесь места и для того, чтобы углубляться в сложные и непрерывно менявшиеся отношения Лондона и Калькутты. Эта тема, безусловно заслуживающая внимания, была детально исследована в многочисленных исторических работах о роли Британии в Индии, совсем недавно это сделал сэр Пендерел Мун в своем монументальном исследовании объемом в 1235 страниц «Британское завоевание и правление в Индии».

Повествуя главным образом о людях, эта книга изобилует множеством действующих лиц. В ней выведены больше сотни персонажей на протяжении трех поколений. Начинается она историей Генри Поттинджера и Чарльза Кристи в 1810 году и заканчивается Френсисом Янгхасбендом почти столетие спустя. Здесь присутствуют и русские участники игры, которые были во всех отношениях столь же способны, как и их британские оппоненты, начиная с бесстрашного Муравьева и таинственного Виткевича и кончая грозным Громбчевским и одиноким Бадмаевым. Придерживаясь совершенно противоположной точки зрения на эти события, современные советские исследователи начали проявлять больше интереса к подвигам своих участников этой игры и испытывать за них известную гордость. Не имея подходящего названия для этих событий, некоторые называют их Большой Игрой. Описывая подвиги как британцев, так и русских, я старался оставаться максимально объективным, предоставляя фактам говорить самим за себя и оставляя читателям их право на оценку.

Если эта история и не расскажет ничего особенного, из нее по крайней мере станет ясно, что за последнюю сотню лет произошло не так уж много изменений. Взятие посольств неистовствующими толпами, убийства дипломатов, уничтожение военных кораблей в Персидском заливе — все это было знакомо еще нашим викторианским предкам. В самом деле, заголовки нынешних газет зачастую неотличимы от тех, что выходили сто и больше лет назад. И, похоже, из болезненных уроков прошлого мало что сумели извлечь. Если бы русские в декабре 1979 года вспомнили о печальном опыте англичан в Афганистане в 1842 году при довольно схожих обстоятельствах, они могли бы не попасть в ту же ужасную ловушку, унесшую 15 000 молодых русских жизней, не говоря о неисчислимом количестве невинных афганских жертв. Москва слишком поздно поняла, что афганцев победить нельзя. Они не только не утратили своих устрашающих боевых способностей, особенно на той территории, которую выбирают сами, но быстро освоили и новейшие методы ведения военных действий. Смертоносные длинноствольные ружья — джезайли, которые в свое время наводили ужас на британские красные мундиры, нашли достойное современное продолжение в реагирующих на тепло «стингерах», ставших столь смертоносными для русских штурмовых вертолетов.

Некоторые могут утверждать, что Большая Игра на самом деле никогда не прекращалась, что она была просто предшественницей холодной войны наших дней и питалась теми же страхами, подозрением и непониманием. Действительно, люди вроде Конолли и Стоддарта, Поттинджера и Янгхасбенда без труда узнали бы в битве двадцатого века ту, свою, только с куда более высокими ставками. Подобно холодной войне, Большая Игра также имела свои периоды detente (разрядки. — фр.), хотя они никогда не длились слишком долго, давая повод удивиться постоянству сегодняшних улучшившихся отношений. Поэтому теперь, спустя более восьмидесяти лет со дня ее официального окончания в результате подписания англо-российской конвенции 1907 года, Большая Игра все еще остается угрожающе актуальной.

Но перед тем как углубиться в заваленные снегом перевалы и коварные пустыни Центральной Азии, где развивается действие этой книги, сначала следует вернуться в русскую историю на семь веков назад. Ведь именно тогда свершился катаклизм, оставивший неизгладимый отпечаток на русском характере. Он не только породил у русских непреходящий страх окружения кочующими ордами — либо ядерными ракетами, — но и спровоцировал их неудержимое стремление на восток и юг — в Азию, к возможному столкновению с Британией в Индии.