Болезнь… (Дневники) - [14]

Обратный смысл.

Башка занята проблемой реализации книги. Побудительная причина – оплатить Москва – Париж, не меняя валюту. Драгункиной предложить какой-то вариант.

Я боюсь что-нибудь писать. Странно закончился день. Разговор Любимова с Бугаевым, который приехал от Лужкова. Через Коробченко Лужков отдал распоряжение Панкратову, и завтра охрана должна быть снята, а я с утра отвезу очередную бумагу в прокуратуру. Я боюсь писать, потому что я заплачу. Я полгода не был в своем театре, не видел сцену, не видел свою гримерную и вообще… Губенко потерпел поражение на выборах. Перед тем как говорить с Бугаевым, Любимов долго беседовал с каким-то человеком, присутствовавшим на съемках меня и Любимова, где мы долго рассказывали об нашем позорном общении в судах с Губенко и пр. Этот человек оказался продюсером «Чайки». Оказывается, Соловьёв не хотел идти в Таганку, он хотел сделать это в павильоне «Мосфильма», но Губенко тряс всё время бумажками из прокуратуры и судов. Что же произошло, почему продюсер пришел извиняться перед Любимовым и почему так поздно?! Он вынул из почтового ящика листовку – не голосуйте за Явлинского – Гайдара, голосуйте за Жириновского, Губенко, Зюганова пр. Он в этом ряду. Этот парень говорит, что он ничего не знал. Это враньё. Все газеты писали о нашем скандале, и не мог Соловьёв ему об этом не говорить. Он пришел от Соловьёва к Любимову на извинения. На разведку. Упредить. Отмазать Соловьёва. Они пронюхали и поняли, что надо убираться, затратив 157 миллионов.

Завтра очень рано надо съездить на вокзал. А сегодня лечь спать.

15 декабря 1993

Среда, мой день. Молитва, зарядка, кофе, душ, картошка – капуста.

Ну конечно, как и следовало ожидать, ночь я не спал: всё ходил по театру. В голове: «Ездил, ездил русский царь»… и пр. В 4 часа пошел заводить машину, слава Богу, кое-как завел, в 5 снова лег и до 6 лежал, потом уж стыдно было лежать. Думаю, что сегодня еще охрана не уйдет, они будут тянуть до конца. Ну да Бог с ними. Просто это очень мешает работать, думать, сосредоточиться… «ожидание Годо».

Высоцкий Никита – Лариса 923-07-49

Люся 945-59-23, 123-23-38, 253-37-64

Еще пять партий преодолели 5%-й барьер. Это какая-то, по-моему, надежда.

44-я касса, Хохлова Галина Сергеевна.

Ну вот. Бумагу я Платонову отдал. Сначала он меня спросил:

– Подключили вам свет?

– Зачем? У нас свет есть.

– Или вы со стороны Любимова? А Губенко ходит

с фонариком…

– Лужков приказал Панкратову снять охрану.

Меня просили передать вам эту бумагу.

– Будет решение арбитражного суда.

– Да, да… До свидания. Извините за ранний визит.

Расписку с него я брать не стал. «Мы же солидные

люди», – думаю я. Кроме того, у него сидела женщина, которая вышла из двери с табличкой «Заместитель прокурора».

Сейчас идет коллегия. Да, Люся права, она ничего не решит, это опять какая-то промежуточная инстанция, но вчерашний разговор Любимова с Ветруком, разговор Бугаева с Лужковым и Панкратовым должны дело с места сдвинуть. Я сейчас молю Бога помочь нам и судей вразумить, а также красноречия и убедительности сообщить Татьяне Николаевне… вот… и остается опять ждать.

Елена Мих., вчерашняя журналистка из Японии, начала нашу встречу с оплеушного комплимента: «Люся Абрамова мне сказала, что лучшее, что написано о Высоцком, это у Золотухина. Всё без прикрас… оттого и трясёт Нину Максимовну». Первая часть всплеска нравится ой как, а вторая – ой как не устраивает.

Любимов - про книгу кто-то ему сказал: «Где он вас позорит?!»

Алкоголизация всей страны.

Энергоносимая – публика от одного луча – три.

Коллегия суда нанесла нам поражение, признав законным первое решение – «в иске отказать». Ужасно. Руки опускаются, но надо жить.

Боровский интересно говорил про мои дневники. Он изучает меня, я интересен ему как психологический тип.

– Актерская профессия – вне нормы. Нормальный человек не держит в голове чужие тексты.

431-97-56 Миша Евд.

16 декабря 1993

Четверг. Молитва, зарядка.

Вчерашняя среда не оказалась «моим днем». Мы проиграли процесс, и это серьезно уже. Осталась последняя инстанция. Пленум.

Но я продал на 55000 «Дребезгов» и купил на 22 импортных колбас у Др. «Они все – девочки – прошли через комсомол». Боже мой! Как они все складно говорят, они говорят эти слова о добре, любви, милосердии, начиная с пионерских дружин… комсомолочки – Ар-теки, Орлёнки, пансионаты – мальчики. Это особый класс, партийная номенклатура, узаконенные бляди… с идеологией коммунизма. Как им трудно сейчас, и как они все нашли себя в этих бесконечных воровских фондах – столы ломятся, а они о сиротах, о детских домах плачутся и прессу буквально покупают, заставляют о себе писать… наша любимая «Правда», «Комсомольская правда»… и т. д. Я для них «чужой».

Что-то надо с них взять, а что? И как? В этом плане, быть может, и был – мой день.

Щедрин – компромисс – прямое общение. Палестина, ирландцы.

17 декабря 1993

Пятница! Молитва, зарядка.

Бортник долго вчера убеждал меня, что необходим компромисс с Губенко, и «дело всё равно кончится этим». Компромисс между Любимовым и Губенко, и должна сделать это третья сторона, а не в прямом общении. Как? Он не знает, но, если договорились Израиль и Палестина, если ирландцы с англичанами… на третьей территории, через посредников… Трудно себе это представить, но…