Болатбек - [5]
— Верное твое слово, аксакал, если так, — сказал Тлеукул. — От одной беды до другой меньше одного шага. Не будем ждать… И в селение сообщить надо. Самому председателю…
— Можно я, ата? — сказал Болатбек. — Я быстро…
Абишбай покачал головой.
— Ты со мною будешь пока.
— В селение съезжу я, — сказал Тлеукул. — То-то я в ущелье и вчера и сегодня следы незнакомых подков видел. Сначала на нехоженой тропе, а потом — где уж никак не проехать — на дорогу выбрались. Одна лошадь прошла, не больше… Один всадник… А ведь выше нас никто не живет. Значит, он это… Не иначе…
— Торопись, Тлеукул, — повторил Абишбай. — Мы тебе поможем. А ну, Болатбек… слезай с коня…
— Хоп, — сказал Болатбек. — Я сейчас…
К вечеру юрта Тлеукула стояла уже недалеко от юрты Абишбая.
Но первая ночь была тревожной: часто лаяли собаки, неспокойно фыркали кони, и люди почти не сомкнули глаз.
Однако прошло несколько дней, ничего плохого не случилось, и на душе стало немного спокойней.
— …Ушел, окаянный, — говорила бабушка Аккыз. Ну, и слава Аллаху… Иншалла…
Однажды утром Тлеукул прискакал к стойбищу, когда только еще взошло солнце. Не слезая с коня, он крикнул:
— Выйди, аксакал, прошу тебя! Сказать хочу…
Отставив в сторону пиалу, Абишбай вышел наружу.
— Заходи, сосед, гостем будешь… Чаю нальем.
— Спасибо, не до чая. Беда, аксакал! Собирайся быстрей!
Голос у Тлеукула дрожал.
— Что? Что случилось?
— Буланого убили.
— Аллах всемогущий! Пусть покроются язвами руки, сделавшие это!.. Где?..
— Там, в ущелье, недалеко. — Тлеукул показал рукой.
Он повернул коня, подъехал к своей юрте, не сходя с седла, напился воды, схватил курук — длинный шест с петлей на конце, им табунщики ловят лошадей — и поскакал по направлению к ущелью.
— …Пусть разбойника покарает хлеб, которым его угощали… Такого коня… — бормотал Абишбай, глядя вслед Тлеукулу. — Сегодняшний день еще не кончился… Какие беды несет он?..
Видно было, старик потерял голову от этого известия. Немного погодя он пришел в себя, отвязал лошадь, на которой ночью объезжал табун, кряхтя, взобрался в седло.
Из юрты вышел, потягиваясь, Болатбек.
— Ата, куда ты?.. Что же ружье не берешь? Подать тебе?.. И я с тобой, ладно?
Но Абишбай не слышал его. Взмахнув камчой, он направил коня в ущелье. Болатбек схватил двустволку и кинулся догонять деда.
Бежать ему пришлось не очень долго. На другом берегу, там, где река делает поворот у самого входа в лощину, увидел он Тлеукула и Абишбая. Они уже спешились и стояли возле огромного валуна, у которого лежал мертвый конь… Да ведь это буланый!
Болатбек, тяжело дыша от быстрого бега, приблизился к ним. Неужели это его любимец, самый красивый конь во всем табуне?! Живот распорот, примятая трава вся забрызгана кровью.
Болатбек с трудом сдерживал слезы.
— Еще не остыл. Совсем недавно убили, — сказал Тлеукул.
Абишбай стоял молча.
— Зачем его?.. — еле выговорил Болатбек. — В чем буланый виноват? Что он им сделал?
— Собака Жексен, — проговорил старик и, опустив голову, помолчал. Потом добавил: — После того разговора нашего с бандитом, после его угроз стал я надевать на буланого колодки на ночь..; Да, видно, зря. Не сумел бандит их сбить, вот и загубил коня… Пусть Аллах покарает убийцу!
— Я уже проверил, — тихо сказал Тлеукул, — все остальные кони на месте, аксакал. Гнедого только не видно.
— Его не уведут! — крикнул Болатбек. — Он чужих никогда не подпустит. Я знаю.
— Значит, сам прискачет, — сказал Тлеукул. — Если жив и на свободе.
— С гнедым чужаку не справиться, — подтвердил Абишбай. — Ни за что не поддастся. С норовом конь. Болат правильно сказал.
Можно я пойду поищу? — спросил Болатбек и поправил на плече тяжелое ружье деда.
— Погодите, — сказал вдруг Тлеукул.
Он повернул голову, прислушался. Из глубины лощины доносился дружный вороний крик. Он разрастался, становился все отчетливей, громче, все больше небольших черных точек появлялось и кружилось в небе. Среди них Болатбек увидел и две точки покрупнее — медленно и плавно они спускались в лощину. Это были стервятники — грифы.
— Туда… идемте туда, — сказал Абишбай и, не оглядываясь, первым зашагал между камнями в глубь лощины.
За ним захромал Тлеукул. Болатбек обогнал их и пошел вперед.
Стая ворон с шумом поднялась в воздух при их приближении, потом неторопливо и неохотно, лениво взмахивая крыльями, взлетели грифы.
Так вот почему в лощину слетались птицы! Здесь был их пиршественный стол. Гнедой — самый сильный, самый непокорный конь в табуне, лежал, далеко вытянув вперед шею, как будто упал на полном скаку.
— Застрелили! Его застрелили! — закричал Болатбек. — Сюда попала пуля, видите?
— Нет, он не человек, — почти беззвучно сказал дед Абишбай. — Не казах… Даже зверь не убивает просто так, по злобе… Подлая душа! Не мог поймать коня и застрелил его. Такого не бывало в наших юртах…
— Надо опять спуститься в аул! — крикнул Тлеукул. — Милицию вызвать.
— Поздно, — угрюмо сказал Абишбай. — После такого дела он не останется здесь. Уйдет через горы.
— Ты прав, аксакал. Сделал свое грязное дело и ушел.
— Все равно поймаем его! — голос Болатбека прерывался от плача. — Шакал! Шакал!..
Слезы лились по его лицу, и он не утирал их.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.