Когда последние огни на том берегу погасли, старик снял свои туфли из сыромятной кожи и осторожно обошёл все больничные постройки. Здесь тоже всё было тихо и темно. Тогда он вернулся к повозке, запряг быков и подложил камни под её колёса. После этого он снова подошёл к больнице, забрался на крыльцо, приподнял ножом щеколду на ставнях и незаметно пробрался в палату, где на узкой кровати, казавшейся такой бескрайней и пустой, тихо лежала и не спала Дельки. Старик подошёл к ней и спокойно, без страха, сказал:
"Послушай меня, моя малышка! Послушай, моя голубка! Разве я снова не сделал в повозке гнёздышко для тебя? И разве я снова не запряг наших быков? Так давай же я отнесу тебя на руках к повозке, и мы отправимся домой, в долину Аанхенаам."
Он наклонился, открыл тумбочку и достал её одежду. С необычайной нежностью он осторожно помог ей надеть юбки, а потом перевязал её Библию, кружку и коробку с ракушками. Он сунул себе в карман бутылёк с лекарством, стоявший на тумбочке, а затем взял старушку на руки и вынес на улицу в тёмную ночь.
Дельки лежала довольная в своём гнёздышке на тюфяке из перьев. Она уже теперь перестала дрожать и ни на минуту не сомневалась в праве Юриаана поступать так, как он считает нужным. Она уже чувствовала себя в полной безопасности просто потому, что её муж был с нею. Больница для неё стала уже просто сном, который лишь на мгновение разлучил их. Боль в сердце прошла, а о боли в боку Дельки не хотелось думать. Разве в больнице она не научилась её скрывать? Сидя рядом с ручьём на горном склоне и утоляя жажду прозрачной, темноватой водой из него, Дельки не будет чувствовать боль... И когда она всю ночь будет спать рядом с Юриааном, она не будет страдать от боли. Она возлежала среди подушек, эта нежная умирающая женщина, и сердце её переполнялось тихой радостью.
Сидя на козлах впереди неё, Юриаан спокойно правил быками. Сначала их повозка ехала по степи, затем через переправу на тот берег реки и дальше по дороге в Принсестаун. Постепенно его онемевшее сердце начинало отогреваться, и он понял, что Бог снова с ним. Господь был здесь, в бычьей повозке, вместе с его любимой. Разве Он не избавил её от боли? Она слаба, но разве не дал Он своему слуге Юриаану сильные руки, чтобы носить её? Он прижмёт её к груди и понесёт, как маленького ребёнка, и у него на руках она обретёт покой...
Они достигли вершины Хрут Копа, самого высокого из череды низких, плоских холмов, окружавших Платкопс. Здесь старик развернул повозку и остановился, чтобы дать отдохнуть своим быкам. Внизу, в поной тишине, освещённая ясным бледным лунным светом, лежала деревня Платкопс. Но они смотрели на другой берег реки, где одиноко стояло серое каменное здание. Они задержались на холме всего на несколько минут, а затем снова развернули повозку и продолжали свой путь.
