Бокал звезд - [75]

Грустное нашептывание червей вновь проникло в комнату. Дрейк машинально склонил голову, но тут же выпрямился, встретив недоуменный взгляд святого Эндрю.

— Вы сообщили ее семье, мистер Дрейк?

— Нет, только вам и больше никому.

— Хорошо, я немедленно свяжусь с ними и сам все расскажу.

Святой перемотал пленку, вытащил кассету и собирался сунуть к себе в карман, но Дрейк порывистым движением остановил его.

— Погодите, — воскликнул он, вставая.

Во взгляде Эндрю по-прежнему сквозило недоумение.

— Да?

— Пожалуйста, продайте мне пленку. Плачу любую цену.

Святой Эндрю спустился с кафедры и протянул кассету капитану-призраку.

— Примите как дар. Уверен, Аннабель бы этого хотела.

Повисла короткая пауза, потом Эндрю нарушил молчание:

— Простите, вы верующий?

— Нет, — ответил Дрейк, пряча кассету. — Нет, конечно, яверю, что великая война тысяча девятьсот девяносто девятого закончилась в первый же день, но не верю в «суровый взгляд», уничтоживший вражеские боеголовки. Скорее всего, снаряды попали под излучение поля лямбда-кси, которое невесть как «снялось с якоря» и расщепило их — почти как меня.

— Занятная теория, но согласитесь, божественного промысла в ней не меньше, чем в переходе через Потомак.

— Отнюдь. В таких вещах рука провидения чудится только потому, что мы меряем макрокосм со своей микроскопической колокольни. Ладно, мне пора. Уверен, большие шишки из «Василька» уже решили, как быть с испорченным грузом. Спасибо вам за пленку, и за хлопоты.

— Нет, вам спасибо, что принесли вести о святой Аннабель. Пусть даже дурные. Всего доброго.

— Прощайте, — ответил Дрейк и скрылся за дверью.

Офисы «Василек инкорпорейтед» поражали количеством и великолепием, а само здание корпорации занимало почти целый акр. Шелест шелкопрядов не проникал сквозь звуконепроницаемые перегородки, а может его заглушал мерный гул кондиционеров.

— Сюда, мистер Дрейк, — пролепетала насмерть перепуганная секретарша. — Мистер Помптон вас ждет.

При виде вошедшего вице-президент «Василька» вздрогнул, но Дрейку было уже не привыкать — он и бровью не повел.

— Какие новости, мистер Помптон?

— Боюсь, не самые приятные. Присаживайтесь.

Дрейк плюхнулся в кресло.

— Неужели вы забраковали груз?

— И мы, и «Ультрамода». Восстановлению он точно не подлежит. Единственный вариант — попробуйте сбыть его на какой-нибудь отсталой планете. В этой связи «Василек инкорпорейтед» готов предоставить вам полугодовую отсрочку платежа.

— За полгода я вряд ли я успею сбыть тысячу рулонов невидимого шелка, — заметил Дрейк.

— С нашей стороны это очень благородный жест. Но если вы отказываетесь…

— Ну почему же, рискну, — перебил Помптона Дрейк. — Какую планету посоветуете?

— Их масса. Мари-Элена, Одуванчик, Солнышко, Жуть…

— Лазурь подойдет?

— В принципе да. Думаю, там будет спрос. Население в основной массе крестьяне, наверняка их заинтересуют отрезы туманной дымки и васильковое нечто.

— Прекрасно, — объявил Дрейк, вставая. — Тогда мне лучше поспешить.

— Минуточку, — остановил его Помптон. — Позвольте дать вам совет касательно внешнего вида.

— Какой еще совет? — нахмурился Дрейк. — Тут все равно ничего не поделать.

— Напротив. Во-первых, надо купить новую, нормальную одежду. Во-вторых, перчатки. В-третьих, специальную резиновую маску телесного цвета, которая обозначит черты лица. Короче, нужно перестать пугать народ и преобразиться в почтенного галактического коммивояжера.

Дрейк замялся.

— Боюсь, не получится.

— Не получится? Почему?

На ум пришло слово «епитимья», но вслух Дрейк ограничился банальным «не знаю».

— Еще минутку, — окликнул Помптон, видя, что гость подходит к дверям. — Позвольте задать последний вопрос.

— Валяйте.

Вице-президент «Василька» откашлялся:

— Вы, часом, не потомок голландцев?

— Нет, — буркнул Дрейк и отвернулся.

Лазурь

Если хотите представить Лазурь, вообразите гроздь винограда. Скопление кобальтовых ягодок, неотличимых среди множества себе подобных. Гроздь свисает с лозы, обрамленной листьями в форме сердца; неотличимые друг от друга, лозы переплетаются в ряд, а множественные ряды образуют виноградник. Представили? Представили ровные линии виноградников, уходящие вдаль, а между ними — белые домики под красной крышей? Зеленеющие поля среди голубого пунктира рек и сверкающего зигзага мелких водоемов? Представили голубые глаза озер, глядящие в синее небо, где ослепительно сияет Большой Сириус и теплится Малый? Теперь вообразите людей, возделывающих поля и виноградники; деревья и ватагу ребятни под ними; вообразите, как на заднем дворе хозяюшки выбивают домотканые половики всех цветов радуги; вообразите почти игрушечные поезда, что мчатся по антигравитационному полотну из поселка в поселок, из города в город, связывая живописные уголки с космопортом Искристое вино. Наконец представьте узкую проселочную дорогу, петляющую среди виноградников, и путника на ней. Точнее, не путника. Призрака. Высокого, изможденного в светящемся наряде астронавта. Призрака по имени Натаниэль Дрейк.

Натаниэль проехал много миль на поезде, посетил множество городов, побеседовал с массой торговцев, но везде натыкался на решительный отказ. В последнем городке история повторилась; Дрейк отчетливо понимал, что не найдет покупателя — понимал и упорно продолжал свой путь, движимый иной, тайной целью.