Бои местного значения - [114]

Вот, при помощи хитрых кулис смонтировали тяги управления элеронами, идущие снаружи, вдоль обтекателя корпуса маршевого двигателя. Вот к обтекатели подсоединили крылья и установили сами элероны. Наконец, изделие пришло на предпоследний пост, где в него со всеми предосторожностями установили шар-баллон, уже заправленный воздухом высокого давления. И наконец, изделие пришло на пост, находящийся перед самыми воротами сборочного цеха. Две девушки, взяв наборный трафарет и сверившись с формуляром, стали наносить по бокам изделия 16-значный номер. Несколько цифр на нем всегда оставались постоянными, некоторые цифры менялись редко, некоторые чаще. Но шесть последних цифр, номер партии и порядковый номер, были уникальными, никогда не повторялись. Ракета получила имя. Седой контролер, бывший военный, быстро произвел наружный осмотр 011120, так ее теперь будут называть полностью. А сокращенно, когда она попадет в свою часть, просто 120. Нет, ей еще предстояло пройти полный контроль в цеху КИСа, причем двойной, сначала проверку проведут контролеры завода, потом военпреды. Она еще поедет в упаковочный цех, где встретится со своей «шкуркой», упаковочной тарой, на которую тоже нанесут ее номер. Потом ее путь проляжет в другое место, на снаряжательный завод, где в нее поместят стартовый и маршевый твердотопливные двигатели, без которых она не может самостоятельно передвигаться. Пиропатроны, без которых ее механизмы не начнут работать. И самое главное, боевую часть, без которой ее существование вообще не имеет смысла. И везде ее будут проверять неулыбчивые люди в военной форме. Но родилась она сейчас, именно в тот момент, когда две девушки нанесли черной краской ее имя на ее белые бока, а седой человек вписал ее имя в ее паспорт. Да, да, она, почти как человек, получила паспорт, удостоверение, в которое вписана вся история ее рождения и будет записана история всей ее дальнейшей жизни.

— Давай! Седой махнул водителю электрокара, разрешая прицепить тележку, на которой лежала она.

— Прощай малышка. Тихо проговорил он, приложив руку к ее прохладному боку.

Ему просто показалось, или, в самом деле, ракета чуть вздрогнула, будто отзываясь на прикосновение теплой человеческой руки?

1 ноября, местное время 16–20.

Камчатка. 4 километра к северо-западу от аэродрома Халактырка.

Позиции третьего технического дивизиона 191 зенитно-ракетной бригады.

Новенькая ТЗМ на шасси трехосного полноприводного грузовика ЗиЛ-157 еще вчера выглядела с иголочки. Сейчас машина постарела на добрый десяток лет. Сначала предыдущей ночью бойцы в спешке перекрашивали ее в белый цвет, сообразно приказу командира седьмого огневого дивизиона, не желающего, чтобы его позиции демаскировали на фоне свежевыпавшего снега. Получилось плохо, белой масляной краски не хватало, и докрашивали обыкновенной известковой побелкой. Машина приобрела грязно-белый цвет, с какими-то буро-зелеными разводами. Потом близкий взрыв американского штурмовика, упавшего со всеми бомбами рядом, добавил ТЗМ-ке колориту, теперь она щеголяла выбитым боковым стеклом и здоровенными вмятинами на пассажирской двери, от камней, полетевших во все стороны после взрыва. Но вид машины, в мирное время вызвавший бы, инфаркт вместе с инсультом, у любого старшины, сейчас у военных, метавшихся по позиции технического дивизиона, не вызывал никаких эмоций. Для людей сейчас главное в жизни было погрузить и доставить новую партию ракет на огневые позиции, а вид машины… Двигатель работает? Машина передвигается? Транспортно-перегрузочное устройство в порядке? Тогда вперед! И водитель, едва вскочивший на сиденье, не дожидаясь, когда рядом сядет второй номер расчета, выжал сцепление, одновременно включая блокировку мостов и пониженную передачу на раздаточной коробке. Машины, усердно разъезжая по площадке дивизиона, размешали снег с еще незамерзшей землей, превратив ее в непролазную грязь. Он уже положил правую руку на рычаг коробки передач, готовясь начать движение, когда ко второму номеру подскочил начальник расчета перегрузки:

— Паспорта забыл! И протянул ему, прямо через разбитое стекло, две тоненькие книжицы, каждая в формат А5 размером.

— Передай командиру дивизиона, не забудь! Добавил он. Второй номер только кивнул. Водитель уже воткнул передачу, и ТЗМ-ка, утробно рыкнув двигателем, виляя в заносах на поворотах и разбрасывая во все стороны комья грязи, понеслась на стартовую позицию. Второй номер мельком гляну на первые листы паспортов.

— Номер партии тот же, номера ракет 119 и 120. Это хорошо, что партия прежняя, в четвертом дивизионе вчера утром две ракеты «в молоко» ушли из-за неполадок, сейчас всю партий на ПРТБ бригады перепроверяют. Произнес он вслух, скорее, для самого себя. Водитель не ответил, он следил за дорогой, гоня машину на максимально возможной скорости.

1 ноября, местное время 17–25.

Камчатка. Побережье Авачинского залива.

Джон вел свой самолет в плотном строю, навстречу красному закатному солнцу, которое садилось в низкие мрачные облака. «Скайхоки» летели, почти касаясь верха этой темно-синей пелены, на высоте чуть менее полутора миль. «Внизу, наверное, уже совсем сумерки наступили. И снег идет. Резко в этих краях меняется погода» — не совсем к месту подумал Джон. По прогнозам метеорологов, нижняя граница облачности со снегом, на удивление быстро сменившей солнечный день, была на уровне 1000–1400 футов. Для возможностей прицельно-навигационного оборудования штурмовика А-4С, применяющего метод групповой атаки с боевого разворота, даже в сомкнутом строю, это было чересчур, и поэтому группе был придан лидер, новейший штурмовик А-5В «Виджилент». Его задача было вывести группу точно на цель, тщательно соблюдая маршрут и время его прохождения. Демонстративная группа из четырех «Крусейдеров» должна была перед этим же моментом «выманить» русские ракеты на пуск. Важным условием было полное соблюдение радиомолчания, чтобы не выдать ударную группу раньше времени. Выход в эфир производил только лидер группы, давая кодовые команды на изменение траектории полета группы и набор высоты для атаки. Помехи на этот раз решено было ставить только после начала пикирования ударной группы, чтобы не забивать команды лидера. Демонстративная группа тоже несла вооружение, и после маневрирования, обеспечивающего сход вражеских ракет, должна была атаковать этот район. Вдобавок, сейчас возле побережья, барражировала восьмерка «Скайредеров», которая по команде с КП авианосца тоже прибудет в район упрямо огрызающихся русских зенитчиков, чтобы подчистить все, что останется после «Скайхоков» и «Крусейдеров». Одним словом, после удара доблестных пилотов US NAVY ничего на позициях русских ракет не должно остаться, кроме обломков и трупов. Так сказал на предполетном брифинге командир авиакрыла. Самих пилотов интересовало только одно, какую цену им придется заплатить за это.