Богу - [6]
Шрифт
Интервал
К Нему, к Нему вознесена!
«Я знаю мир! — для мёртвых нем он…»
Я знаю мир! — для мёртвых нем он
И чар заветных не хранит:
Так обманул их хитрый Демон,
Задёрнув сумраком гранит.
Я знаю мир! — рабам он страшен,
Как призрак гробовой доски:
То Дьявол им сверкнул меж башен
Кровавым маревом тоски.
Я знаю мир! — как в балагане.
Живёт в нем пёстрый лицедей:
Так пошутил, смешав все грани,
Хулитель Бога и людей.
Я знаю мир! он не загадка
Для тех, кто кроток и убог,
Кто без страданий, кто так сладко
Земную радость превозмог…
«Сгорела страсть. Под серой грудой пепла…»
Сгорела страсть. Под серой грудой пепла
Погас навек ее безумный жар;
И, закалясь, моя любовь окрепла
Светла, чиста, свободная от чар.
Годами ждал мучительно кого-то
И сладкой лжи дарил себя на миг.
Сгорела страсть. И ласково с киота
Мне говорит о правде скорбный Лик.
И на земле теперь я, как прохожий,
Который путь свой держит в мир иной…
И только ты мне стала вдруг дороже,
С твоей любовью страстной и земной!
«Суров и печален таинственный путь…»
Суров и печален таинственный путь,
Покорно несу я увядший венок,
И мёртвое сердце томит мою грудь,
И гонит куда-то неведомый рок.
Всё в жизни разбила моя же рука,
И душу объяла тяжелая ночь.
Ты где-то и рядом, и так далека:
И видишь, и любишь, — не в силах помочь!
Но верю: когда добреду до конца
И буду искать я пути к небесам,
Ты вымолишь другу прощенье Творца
Во имя чего, — я не ведаю сам…
«Уж позади моя дорога…»
Уж позади моя дорога.
Кончая бурной жизни бег,
Я потерял в потёмках Бога,
И стал чужим мне человек.
Покинув храмы правды старой,
Вдыхал обманы лживых книг
И разлюбив земные чары,
Небесных истин не постиг.
Беги невидимого яда
Красивой лжи, красивых слов:
Любить земное людям надо,
Свой мимолётный бедный кров!
Скажи: я дольний мир приемлю,
Не страшен путь мой в серой мгле,
Поднять до звёзд сумею землю
И небеса пригнуть к земле…
Скажи и сделай! И в узоре
С мечтою жизнь сольется вновь,
И ты в своем смиренном горе
Постигнешь вечную любовь.
Весь мир ты сделаешь чертогом
И правду в нём зажжешь навек, —
И человек там станет Богом,
Раз Бог сошёл, как Человек!..
«Когда в мучительном бреду…»
Когда в мучительном бреду
Без грёз, без сил я изнемог,
В моем безжизненном саду
Расцвёл таинственный цветок.
Когда погасло всё вокруг,
И сумрак душу победил,
В далёком небе кто-то вдруг
Затеплил новый мир светил.
Когда пред пологом завес
Смирил я сердце и уста,
Душой бестрепетной воскрес
Я, веря в Господа-Христа!..
«Ладья моя, снимись с причала!..»
Ладья моя, снимись с причала!
Я в воду выбросил всю кладь
И начинаю жизнь сначала.
Как Бог велит её начать.
Я сжёг любимые портреты,
Я выжег память о былом. —
О, берег жизни новой, где ты?
Простор, безмолвие кругом…
Лист первый жизни начинаю
С улыбкой именем твоим…
Куда плыву, зачем, — не знаю
И чьей молитвою храним?
Быть-может, бури, холод, скалы:
Кто пожалеет? Кто поймёт? —
Ладья моя, снимись с причала, —
Мне всё равно… Вперед, вперед
«Тоски моей отравленное жало…»
Тоски моей отравленное жало,
Мне от тебя пощады нынче нет…
Сегодня мне уж тридцать восемь стало,
А вам — всего, всего шестнадцать лет!
Я не могу, — нет сил, — не кинуть взгляда
В былые дни, где прошлое мертво,
Как не могу, хоть этого не надо,
Вам не сказать всего, всего… всего.
Сегодня днём (расстались на заре мы)
Я на могиле долго просидел,
Нс не принёс ни пышной хризантемы,
Ни тихих верб, ни ласковых омел.
Скупые слёзы Маме были даром,
Моя тоска была моим венком;
Но даже там. подвластный новым чарам.
Я к вам, да, к вам мечтою был влеком.
Я перечёл предсмертные страницы,
Слова любви страдалицы родной.
Там в синеве звенели где-то птицы,
А там, вдали, зеленою каймой
Дремала роща и к себе манила.
Как будто вы там ждали у реки… —
И улыбнулась ласково могила,
И улыбнулись тихо мотыльки.
Да, год назад на этом самом месте.
Я был таким же, будучи другим:
От вас тогда имел скупые вести,
И Божий мир мне не был дорогим.
Сегодня… Но слова мои едва ли
Приятны вам, а я готов опять
Вам говорить про то, как опоздали
Вы с нашей встречей… Нет, вам не понять
Моей любви, моей тоски без края!
Как рассказать? Мой голое слишком слаб…
Ах, отчего вы, право, не такая,
Как все кругом! Я не любил тогда б,
И годы все безумных ожиданий.
Минули б зря, как призрачный роман,
Как грустный сон надгробных изваяний
Иль над рекою розовый туман!..
Нет, я не прав! — пускай вы опоздали,
Я вас верну мне давшей вас волне,
Хочу тоски, хочу такой печали:
Она теперь всего дороже мне…
Что безнадежность! — разве нет в ней смысла, —
Её мне Бог послал, как светлый луч…
Шестнадцать… тридцать восемь… — эти числа
В душе моей, увы, чернее туч!..
И видеть вас, жить рядом я не в силах:
Я уезжаю… навсегда. Нет, ложь!
Я возвращусь, — дал клятву на могилах, —
К тебе тогда, когда ты позовёшь…
Но берегись: не опоздай вторично,
Не опоздай по собственной вине!
(Пишу на «ты»: хоть это неприлично,
Любовь моя, но вы простите мне!).
Но если врозь идут дороги наши,
И навсегда порвется эта нить,
Я вам скажу о той ужасной чаше,
Которой яд придется вам испить.
Открою я, поверьте, волю Божью:
Вам суждено тогда любить не раз,
Но всякий раз всё будет только ложью, —
Я это знал, пока не встретил вас…
В душе умрут таинственные звуки,
Как саван, всё покроет мертвый лёд.