Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро - [17]

О причинах увольнения Мэрилин до сих пор ничего не известно. Бен Лайон, первый покровитель Мэрилин, впал в хандру. Мэрилин в отчаянии бродила по коридорам студии, пока не нашла кабинет самого главного человека, Даррила Занука. Каждый раз, когда она порывалась добиться с ним встречи, ей отвечали, что «его нет в городе». Томми Зан, спасатель и приятель Мэрилин, полагает, что знает, как и почему это произошло, поскольку сам он тоже был уволен вместе с Мэрилин. Зан думает, что причиной его увольнения в первую очередь стало то, что Занук предполагал заполучить Томми себе в зятья. Флирт Зана с Мэрилин не остался незамеченным начальством, за что оба и были уволены. Зан тогда маханул в Гонолулу. Мэрилин, оставшись у разбитого корыта, положилась на волю судьбы.

Но она не сдалась. Снимая теперь меблированные комнаты, актриса время от времени меняла адреса и жила то одна, то вместе с другими девушками. Занятия в Актерской лаборатории Мэрилин не бросала и оплачивала их из денег, получаемых за позирование для журналов и, вероятно, за счет побочного дохода, который имела, работая девушкой по вызову, в чем она позднее призналась Ли Страсбергу.

Получить работу в качестве модели ей помог Билл Бернсайд, сорокатрехлетний шотландец, который представлял в Голливуде организацию Дж. Артура Рэнка. Не в последнюю очередь ее интерес к нему подогревался тем обстоятельством, что тот был знаком с ее кумиром Кларком Гейблом, с фотографией которого она никогда не расставалась. Теперь, когда Мэрилин осталась без работы, Бернсайд попытался помочь ей. Он показал ее Полу Хессу, коммерческому фотографу высшего класса. Хесс без обиняков заметил: «Дорогуша, ты слишком толстая». В ответ на эти слова Мэрилин разрыдалась. Бернсайд спас положение тем, что начал снимать ее сам, и они сблизились.

Позднее Билл Бернсайд вспоминал: «Она очень хорошо знала, как умеет влиять на мужчин. Если я приглашал ее в ресторан, то официанты, каким бы элегантным заведение ни было, сломя голову бросались исполнять ее желания. Этим звездным качеством она обладала уже в возрасте двадцати лет... В течение первых месяцев нашего знакомства она относилась ко мне настороженно». Потом сам собой завязался роман, продлившийся несколько месяцев. У Бернсайда хранилась одна сделанная им фотография с надписью: «Стоит подождать то, что стоит иметь. С любовью Мэрилин».

«Я думаю, что ее ко мне привлекало мое образование, — сказал Бернсайд. — Ее интересовали Шелли и Ките, но она не отказывалась и от более легкого чтения. Она понимала, что без знаний ей не обойтись». Свободного времени было достаточно, и Мэрилин с азартом принялась овладевать «культурой». В школе, которую она бросила в пятнадцать лет, ее прилежание расценивалось как «приемлемое»; по английскому языку оценка была «хорошей». Теперь, стремясь расширить кругозор, она задумала собирать обширную библиотеку, с жадностью впитывала информацию. С одной стороны, она просто удовлетворяла свою жажду познания, с другой — эти знания могли ей пригодиться в будущей актерской профессии.

С давних пор Мэрилин интересовало все оккультное. Она часто обращалась к астрологам и экстрасенсам. Но она и тут сохраняла чувство меры и однажды своим замечанием осадила известного астролога Каррола Райтера. Он как-то спросил ее: «Вы знаете, что родились под тем же знаком [Близнецов], что и Розалинд Расселл, Джуди Гарланд и Розмари Клуни?». Мэрилин посмотрела ему прямо в глаза и ответила: «Я ничего не знаю об этих людях. Я родилась под тем же знаком, что Ралф Уолдо Эмерсон, королева Виктория и Уолт Уитмен».

Мэрилин любила напоминать, что знак Близнецов означает интеллект. Стремление к знаниям сохранилось у нее на всю жизнь, к чему многие относились с иронией, полагая, что это игра. Но это было не так. Мэрилин с жадностью поглощала книги Томаса Вулфа, Джеймса Джойса, стихи (преимущественно романтические), биографическую и историческую литературу.

Среди обожаемых героев Мэрилин особое место занял Авраам Линкольн. (Впоследствии она любила бравировать своей дружбой с биографом Линкольна Карлом Сэндбергом.) Портрет Линкольна следовал за ней при переездах с квартиры на квартиру до конца ее жизни. Рядом с ним, как правило, всегда висел его Геттисбергский Адрес. Это был ее первый роман с президентом Соединенных Штатов.

В Актерской лаборатории Мэрилин впервые столкнулась с политическими взглядами левого крыла. В пятидесятые годы во время расследования «антиамериканской деятельности», предпринятой конгрессом, ее преподаватели Карновски подвергнутся гонениям как коммунисты. Мэрилин никогда не увлекалась политикой, но она всегда относила себя к рабочему классу и отдавала дань уважения простым людям. В последнем интервью в 1962 году актриса подчеркнула: «Я хочу сказать, что звездой — если я звезда — меня сделал народ, не студия, не кто-то конкретно, а народ».

Тем временем, продолжая фотографироваться для обложек журналов, Мэрилин старалась и тут поднять планку. Уже в 1947 году фотограф Эрл Тейсен заметил, что у нее была книга под названием «De Humani Corporis Fabrica», научный трактат, посвященный анатомии человеческого тела, написанный ученым шестнадцатого века Андреасом Везалием. Он был испещрен многочисленными пометками, по поводу которых Мэрилин сказала, что изучает скелетную систему тела. Картинки из этой книги, выполненные Жаном Стефаном ван Калкаром, художником тициановской школы, еще долго украшали стены ее скромно обставленных комнат. Незадолго до ухода из жизни Мэрилин, уже пристрастившаяся к наркотикам, будет делиться с молодыми друзьями своими энциклопедическими познаниями в области анатомического строения человеческого тела. Атлетически сложенный Томми Зан всегда восхищался тем, как Мэрилин поддерживала себя в хорошей форме. Она поднимала тяжести, бегала по утрам, на тридцать лет предвосхитив охватившую людей эпидемию, когда тысячи побежали трусцой, замаячив в утреннем смоге вдоль зеленых обочин Лос-Анджелеса.