Боги в тропиках. Религиозные культы Антильских островов - [14]

В начале 1899 г. американские оккупационные власти на Кубе, желая заручиться симпатиями кубинской общественности, декретировали отделение церкви от государства и ввели гражданский брак как единственно законный, что отвечало требованиям патриотов. Казалось, что этими действиями влиянию католической церкви нанесен серьезный удар. Однако после назначения в декабре 1899 г. на пост военного губернатора Кубы Леонарда Вуда оккупационные власти стали оказывать всяческое покровительство католическому духовенству и делать все от них зависящее, чтобы поднять его авторитет и укрепить его влияние.

Такой политикой по отношению к католической церкви на Кубе правительство США преследовало различные цели. После убийства президента Мак-Кинли его место занял вице-президент Теодор Рузвельт, который готовился выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах и был заинтересован в поддержке католической церкви, оказывавшей влияние на избирателей. Рузвельт назначил на некоторые ответственные посты в правительстве людей, известных своими связями с католической церковью. Таким был, например, военно-морской министр Чарлз Дж. Бонапарт. Все это должно было принести Рузвельту голоса в промышленных центрах, населенных преимущественно католиками.

Первые месяцы оккупации Кубы показали, что подавляющее большинство населения острова осуждает оккупантов и готово оказать им активное сопротивление. Об этом хорошо знали как Рузвельт, так и военный губернатор Вуд. Оккупанты были готовы заручиться поддержкой церковников, которые обладали немалым опытом в сотрудничестве с колонизаторами.

Находясь в Сантьяго, протестант Вуд участвовал в католических церковных процессиях и всячески обхаживал местного архиепископа, требовавшего во время войны истребления «ненавистных янки». Из Сантьяго Вуд писал своей жене, что архиепископ — «славный малый и очень приятный старый джентльмен, который недавно во время ужина призывал пролить потоки американской крови…»^{27}

Вуду не пришлось прилагать особых усилий для того, чтобы подчинить своему влиянию церковную иерархию на Кубе. И Ватикан, и местная иерархия сами охотно шли в услужение оккупантам, которые представлялись им меньшим злом по сравнению с кубинскими патриотами. Не успели США оккупировать остров, как Ватикан поспешил назначить епископом Гаваны (фактически главой католической церкви на Кубе) итальянского прелата Донато Сбаррети (впоследствии кардинала). Это был подлинно иезуитский ход. Испанца Ватикан боялся назначить на этот пост, а кубинца не желал, отсюда назначение итальянца Сбаррети, чиновника статс-секретариата римской курии, явившегося на Кубу, чтобы верой и правдой служить новым хозяевам.

Назначение иностранца Сбаррети епископом Гаваны показывало, насколько Ватикан не считался с национальными интересами Кубы. Поведение Ватикана вызвало возмущение кубинских патриотов: они организовали общество под председательством известного патриота Салвадора Сиснероса Бетанкура, агитировавшее за высылку с острова ватиканского посланца. Требование выслать Сбаррети было более чем оправданно: ватиканский прелат вел себя провокационно по отношению к кубинцам — назначал на высокие посты церковников, совершавших в период господства колонизаторов преступления против патриотов. Даже Вуд отмечал, что Сбаррети знает слишком мало о кубинцах и не понимает, что враждебное отношение населения к церкви может измениться только с течением времени.

Своим представителем в Гаване после оккупации острова Соединенными Штатами Ватикан назначил американского архиепископа Шапелье. Заместителем епископа был назначен другой американский прелат, Бродерик; американский епископ Курьер также был переведен на Кубу. Напрасно кубинцы протестовали против этих назначений. Ненависть к иноземным прелатам была столь острой, что, например, Бродерик без полицейской охраны не решался появляться на улице.

Даже Эстрада Пальма, занимавший номинальный пост первого президента Кубы, вынужден был выразить Шапелье протест по поводу назначения Бродерика. Эстрада Пальма заявил, что он предпочел бы видеть на месте Бродерика священника немца, итальянца, поляка или даже испанца, только не американца. Однако Шапелье не только не внял протесту, но еще пожаловался посланнику США в Гаване Герберту Д. Сквайрсу, который заявил Эстраде Пальме, что подобные протесты с точки зрения интересов США неуместны. Следует отметить, что сам Сквайрс был католиком-фанатиком. Ранее он занимал пост первого секретаря посольства США в Пекине, где отличился во время подавления боксерского восстания. В Гавану Сквайрс был назначен по рекомендации Вуда, с которым находился в родственных отношениях. Вуд добился назначения генеральным консулом на Кубу также другого католика, Штейнгарта, тесно связанного с американской церковной иерархией. Таким образом, основные политические посты в оккупационном аппарате США на Кубе оказались заняты людьми, тяготевшими к католической церкви. Из этого обстоятельства, как мы увидим дальше, Ватикан постарался извлечь для себя максимум пользы.

Комментируя американизацию церковной иерархии на Кубе в период оккупации острова Соединенными Штатами, Портель Вила пишет: «Ватикан, который прежде, защищая свои привилегии на Кубе, поддерживал Испанию, немедленно после победы Соединенных Штатов примкнул к последним, и апостолический делегат, разные епископы и члены новых монашеских орденов, появившихся на Кубе, были североамериканскими гражданами на службе интересов своей страны и ее идеологии. Их никоим образом не беспокоили укрепление кубинского национального идеала или защита республики».