Боги среди людей - [154]

Они стали миролюбивой альтернативой «излишне милитаризованным» скаутам, как объясняла миссис Гарретт, сторонница «Союза присягнувших миру». «Сотрудничество и гармония», повторяла она. Мама Августа решила, что ему это «пойдет на пользу», поскольку он «не имел ни малейшего представления» ни о первом, ни о втором.

— Неправда! — запротестовал он. — Посмотри на «Апачей»!

— Вот-вот, — ответила миссис Свифт и потащила его на собрание.

Какая несправедливость, с горечью думал он, глядя на детский хоровод. Танцы! Никто его не предупреждал насчет танцев.

— Ага, у нас новый друг! — объявила миссис Гарретт, будто видела его впервые в жизни, хотя сталкивалась с ним нос к носу чуть ли не каждый день.

А потом Август повстречал свою судьбу. В дальнем углу зала он выследил девочку, маленькую девочку с самыми кудрявыми кудряшками и самыми чудесными ямочками.

— Мэдж… привет.

Она что-то шила.

— Это вышивка крестиком… эмблема. Хочешь, я для тебя такую же вышью, Август?

Август тупо кивнул; вид у него был еще глупее обычного.

И теперь он жил в постоянном страхе, как бы другие «Апачи» не застукали его на позорных сборищах Афор-Арод, где практиковались вышеупомянутые танцы, а также шитье, хоровая декламация и сочинение стишков. Да, и еще прогулки на природе: как оказалось, вовсе не для того, чтобы разорять птичьи гнезда и без разбора пулять из рогаток; короче, совсем не для того, чтобы устраивать кутерьму.

Все это было ему ненавистно, да только он безнадежно увяз в плену у Мэдж. («Ой, спасибо, что помог мне смотать пряжу, Август».)

— Костюмированное представление, — доложил он «Апачам» и прибавил: — Полчища захватчиков.

Август перекатил во рту грушевый леденец, что обычно знаменовало глубокую задумчивость.

— Есть одна мысль, — небрежно бросил он. — Что, если нам…

— Ох, не продолжай, — взмолился Тедди.

— Поверь, он нисколько на тебя не похож, — засмеялась его сестра Урсула.

— Знаю, — сказал Тедди. — Но прошу тебя, дальше не надо.

От автора

Когда я решила написать роман, действие которого разворачивается во время Второй мировой войны, у меня была необычайно сильна вера в то, что историю великого противостояния удастся так или иначе уложить менее чем в половину объема «Войны и мира». Когда же я осознала, каких серьезных усилий потребует (и от писателя, и от читателя) эта задача, мне пришлось выбрать два аспекта той войны, которые интересовали меня более всего и, с моей точки зрения, давали больше всего материала: Лондонский блиц и стратегические бомбардировки немецких городов. «Жизнь после жизни» повествует об Урсуле Тодд, о том, что ей пришлось пережить в период блицкрига, тогда как «Боги среди людей» (мне хотелось бы думать, что это скорее «парный роман», нежели продолжение) рассказывает о брате Урсулы — Тедди, который стал пилотом одного из «галифаксов» бомбардировочной авиации. Хотя роман не всецело посвящен войне, тем не менее в обоих произведениях примерно одинаковое внимание уделяется как предпосылкам и началу военных действий, так и их последствиям. И наряду с этим роман содержит общие и личные переживания и размышления Урсулы и Тедди о войне, которая буквально пронизывает их судьбы.

В предыдущем романе Урсула прожила не одну жизнь, что в какой-то степени развязало мне руки, когда дело дошло до личной жизни Тедди, — эпизоды его биографии, представленные в этой книге, значительно отличаются от тех, что описаны в книге предыдущей. Мне думается, что «Боги среди людей» как будто олицетворяют одну из жизней Урсулы, ту, что не была рассказана прежде. Похоже на авторскую уловку, и, быть может, так оно и есть, однако в этой уловке нет ничего предосудительного.

Коль скоро Тедди — командир «галифакса», без лишних слов можно догадаться, что дело происходит в Йоркшире, где располагалась бо́льшая часть военно-воздушных баз бомбардировочной авиации. (Все лавры и почести достались «ланкастерам». И здесь я оставлю вас наедине с Тедди и скорее его, нежели моим недовольством этим фактом.) «Галифакс» Тедди числится в четвертой группе бомбардировочного командования — одной из двух, базировавшихся в Йоркшире (также там базировалась шестая группа ВВС Канады). Я нигде это не конкретизирую, равно как и не привязываю Тедди к какому-либо конкретному аэродрому или эскадрилье, чтобы оставить за собой авторскую свободу маневра. Надо сказать, что я представляла его себе пилотом 76-й эскадрильи, и мне довелось воспользоваться оперативными записями этой самой эскадрильи (из Государственного архива) тех времен, когда местами ее дислокации стали Линтон-он-Уз и Холм-он-Спалдинг-Мур, ставшие основными точками войны Тедди.

Для читателей я приложила небольшую библиографию из нескольких источников, которыми я пользовалась при написании своего романа. Мне удалось познакомиться со множеством подробнейших записей летчиков — участников тех событий, и за это я у них в неоплатном долгу; а также с заметками и отчетами о личных переживаниях, равно как и более официальными записями о событиях тех лет. Эти рассказы мужчин, проходивших службу в бомбардировочной авиации, все до одного уникальны; они являют собой пример не только бесценной добродетели стоицизма, но и героизма и решимости (и скромности) — качеств, которые сегодня от нас далеки, хотя, безусловно, на нашу долю еще не выпадало такой проверки характера, какую пришлось пройти им. Средний возраст этих мужчин (мальчишек, в сущности), ушедших на фронт добровольцами, составлял двадцать два года. Они пережили все ужасы войны, какие только можно себе представить; домой вернулось меньше половины. (Из всего летного состава, совершавшего боевые вылеты в самом начале войны, только десять процентов дожили до победы.) Никто не может оставаться равнодушным к таким жертвам, и, полагаю, в этом заключалась первопричина, побудившая меня написать эту книгу.