Боги приходят из космоса - [4]

Вот как представлял ангела Иоанн Теолог: «И видел я… Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком: над головою его была радуга, и лицо его как солнце, и ноги его как столпы огненные» («Откровение», X, 1). Ангелы Иоанна оглашают землю «трубным гласом» так, что их далеко слышно, летают они со страшным шумом.

Можно, конечно, объявить все это голым вымыслом. Но ведь человеку, проникнутому религиозным пиететом, легче придумать ангела тихого, вроде лермонтовского, летящего «по небу полуночи». Недаром, когда люди хотят отметить тишину, они говорят о «тихом ангеле», словно подразумевая, что вообще-то ангелы – существа шумные.

В некоторых памятниках письменности можно найти странные детали, которые, на наш взгляд, следует считать отголосками каких-то конкретных вещей, виденных в жизни. В самом деле, нельзя ли задаться вопросом: как могли связываться между собой «бог иже на небеси» и «ангелы иже на земли»? Вопрос может показаться довольно праздным. Но, оказывается, люди отдаленных от нас времен имели некоторые представления о таких вещах и тоже задавались подобным вопросом.

В софийском «Соборнике», хранящемся в отделе рукописей Государственной публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, одна глава называется «Сказание о небесных силах». Написана она в форме диалога. Читаем:

«ВОПРОС: Ангелы божии лица божия не видят. И како бывает им повеление божие посылая их на службу?

ОТВЕТ: Ангелы господни имут над ушима тороцы (от слова «торчать, выставляться наружу». – В. 3.), то бо есть покоите святаго духа иже им действо имат.

А им же над челом белость то суть слухи. Егда приидет ангелу повеление от бога, на которую службу, тогда вострепещет у ангела слух. Он же абие (тотчас. – В. 3.) зрит в зерцале иже имат в руце своей. И обретает повеленное ему от бога в зерцале написано яко же кто пишет на воде. А лица божия не видят, токмо славу его».

У Даля находим следующее объяснение: «Тороки и тороци (в иконописи) – ток божественного или ангельского слуха, изображаемый на иконах в виде излучистой струи, тока, лучей». Может, и в сказочном сюжете с «волшебным зеркалом» есть какой-то реальный смысл?

Современные попытки создать приспособление для индивидуального полета, без самолета, связаны с усилиями сделать человека более мобильным. Уже считается рациональным движущие дюзы в виде металлических гильз крепить к ногам. Реактивная струя газов, бьющих вниз, выходит из этих гильз и толкает человека вверх («ноги как столпы огненные»). Набрав нужную высоту, человек сможет разбросить сложенные за спиной легкие крылья для свободного парения. Естественно, что он должен иметь шлем («лицо его как солнце»), антенну над шлемом («над головой радуга», т. е. дуга, если антенна будет круговой, в виде нимба), полет будет сопровождаться включением время от времени дюз («облеченный облаком»).

В наши дни в киножурналах и на страницах печатных журналов можно видеть испытания «ангельского снаряжения» и картины полета «ангелов». С волнением смотришь, например, как несколько советских мастеров парашютного спорта проделывают сложные эволюции в небе, не прибегая к помощи парашютов, воспроизводя «ангельские» действия в экспериментальном фильме «Люди над облаками» (Киев, 1965).

«Молитва Всевышнему»

Молитва мыслилась как акт непосредственного общения с богом. Человек должен был отвлечься от всех посторонних «раздражителей» и вспомнить соответствующий случаю текст молитвы. «Не каждая молитва доходит до господа». В случае если человек не соблюдает положенного по ритуалу, рассеян, неискренен, злонамерен (например, просит о нанесении зла ближнему) – считалось, что акт общения с богом не состоится.

В этой связи можно вспомнить возникшую на Афоне в XIV веке богословскую дискуссию об «умной» молитве между варлаамитами (приверженцами Варлаама Калабрийского) и паламитами (сторонниками Григория Паламы, солунского митрополита). В основе дискуссии лежал вопрос о природе так называемого Фаворского света, того «неизреченного» света, которым светились ризы и лицо Христа в момент преображения на горе Фаворской (Матфея, XVII, 2; Луки, IX, 29 и Марка, IX, 3). Паламиты защищали особый вид молитвенного созерцания (исихазм), «умное делание», каковым они объявляли молитву. Они считали, что фаворский свет – это «внутренний» свет, которым просияло лицо Христа «изнутри». Варлаамиты же полагали, что это был свет «внешний», созданный для «просвещения апостолов» и исчезнувший бесследно, поскольку был «внешним». Паламиты думали, что это был свет вечный, «присносущий», имманентный небесной природе Христа; варлаамиты полагали, что свет был эфемерным, мгновенно созданным и, так сказать, искусственно «отключенным».

Воззрения Паламы были в 1368 году на Соборе объявлены истинно православными, а точка зрения Варлаама была отброшена. В наше время можно было бы сказать, что рационалистического смысла было все же больше в воззрениях варлаамитов.

Христос, согласно новозаветным представлениям, неоднократно беседовал со своим «отцом небесным». Его ученики ВИДЕЛИ, как он разговаривал, но НИКОГДА НЕ СЛЫШАЛИ его беседы. Видимо, это было «умное делание» (т. е. некое умственное, «мозговое» действие).