Боги мира реки - [38]

Рядом с ним вынырнул Фрайгейт.

— Ты только посмотри на это чудо, — произнес американец. — Я даже могу осмотреть себя со стороны.

Его мать, худощавая женщина с черными как смоль волосами, держала ребенка перед зеркалом. Маленький и голенький Питер хихикал от удовольствия, и его плоское лицо с широким ртом напоминало физиономию лягушонка.

— Как странно смотреть на себя в таком возрасте! А ты представь, сколько отражений нас ждет впереди — от хихикающего младенца до пожилого мужчины на смертном одре. О Иисус Христос!

Тем же вечером Фрайгейт приступил к самостоятельным исследованиям.

Прежде всего он выяснил у компьютера, что сканирование памяти могло начинаться с момента зачатия. Однако машина отказалась отвечать на вопрос, почему они наблюдали себя только после родов. Как и многие другие, американец считал, что люди проводили свои первые девять месяцев в безмолвии и темноте. При таком варианте просмотр действительно не имел никакого смысла и требовал переноса на более поздний срок.

На всякий случай Фрайгейт велел прокрутить свой предродовой период и отобразить на экране те моменты, когда эмбрион воспринимал посторонние звуки. К его удивлению, такое случалось много раз. Он даже мог слышать голоса людей, которые беседовали с его матерью. А сколько тут было различных звуков: шум моторов и свистки поездов, плеск речных волн и треск хлопушек, бурчание в животе и выделение газов, звон упавших стаканов и громкий смех.

Но больше всего Фрайгейта смутили стоны и возгласы родителей, когда они занимались любовью. Послушав все это пару часов, он приказал компьютеру остановить просмотр и вернуться к первоначальной программе.

— Я полагаю, что незнакомка хотела нам только добра, — сказал он маленькому мавру. — Она намеревалась показать нам слабости и предрассудки, себялюбие, суетность и ложь, которые закрывают свет наших душ. И она сделала это только для того, чтобы мы могли измениться к лучшему — подняться на новую ступень этического развития.

— Наверное, ты прав, — ответил Нур. — Но зачем она скрывалась от нас? И почему она убила Логу?

— Мы постараемся это узнать, — заверил его Бертон.

Как оказалось, незнакомка действительно имела сострадание. Отдавая приказ о принудительной демонстрации воспоминаний, она предусмотрела паузу для отдыха и сна. В восемь вечера экраны отключились, и люди получили передышку до восьми часов утра.

Покинув пораньше дружеский ужин, Бертон удалился в свое жилище. Он лег в постель, но старая бессонница вцепилась в него, как голодный волк.

Утомленный ум наполнился обрывками сцен из показанного прошлого. Ему вспоминались беседы матери и отца. После двух часов напрасных метаний он оделся и вышел в коридор. Сев в летающее кресло, Бертон отправился в бесцельный полет по бесчисленным этажам. Он проносился через сотни комнат и десятки подъемных шахт. В конце концов его блуждания превратились в организованный осмотр помещений. Запросив у компьютера план этажей, Бертон отправился на верхний уровень башни. Он и сам не знал, что пыталось найти его подсознательное начало. Но оно толкало его вперед, словно предчувствуя встречу с чем-то новым и, возможно, даже полезным.

Так и не долетев до ангара, он передумал и помчался к двенадцати огромным комнатам, в которых располагались личные миры Совета Двенадцати.

Устав от монотонной череды коридоров и шахт, Бертон захотел увидеть что-нибудь иное. Его путешествие продолжалось четыре часа. Когда оно закончилось, англичанин решил рассказать о нем другим, чтобы они тоже осмотрели эти сказочно красивые помещения.

Прилетев в ангар, он убедился, что там ничего не изменилось. Число кораблей осталось прежним, и все они находились на своих местах. Хотя это еще ни о чем не говорило. Со времени его последней проверки прошло несколько дней, то есть женщина-агент могла воспользоваться любым из этих воздушных и космических аппаратов.

Бертон вернулся в свои апартаменты около четырех часов утра и проспал от четырех тридцати до половины восьмого. Приняв душ, он вызвал на связь Ли По. Прошлым вечером китаец предложил друзьям собраться у него на общий завтрак, и Бертон хотел убедиться, что планы Ли По не изменились. На экране возникло красивое мефистофельское лицо, расплывшееся в улыбке.

— Да, я буду рад увидеть тебя своим гостем. У меня есть для всех вас сюрприз.

Он повернул голову и что-то сказал по-китайски. Рядом с ним появилось другое лицо. Бертон вздрогнул и отступил на шаг. На него смотрела женщина удивительной красоты.

Глава 13

Многие мужчины и женщины напоминают паровозы, которые мчатся по рельсам, замедляя ход на подъемах и разгоняясь на пологих спусках. Другие, словно автомобили с двигателем внутреннего сгорания, выбирают себе дороги по желанию, но время от времени сбрасывают скорость и ожидают дозаправки.

Ли По казался ракетой с неиссякаемым запасом горючего. Он взрывался огненным вихрем, метался, как комета, шумел, создавал проблемы и давал всем понять, что игнорировать его просто невозможно. Поведение, речь и жесты китайца вызывали в памяти Бертона последнюю станцу из «Кубла-хана»

Кольриджа:

И все закричали: "Осторожно! Ты в беде!