Боги и гиганты - [156]

— Когда примерно может состояться передача? — спросил корреспондент.

— Осенью. В соответствии с соглашением между правительствами ГДР и Советского Союза мы устроим в августе — сентябре две большие выставки этих сокровищ мирового искусства, одну — в Москве, другую — в Ленинграде. Малый и большой фризы Пергамского алтаря будут выставлены для обозрения в ленинградском Эрмитаже. Уже сейчас мы получаем тысячи предварительных заявок на посещение выставок. Многие из бывших солдат, наверное, захотят снова увидеть те самые экспонаты, которые они сами вынесли из огня и развалин. Сразу же после закрытия выставок начнется передача и погрузка ценностей, для чего мы предполагаем заказать 300 железнодорожных вагонов, но я опасаюсь, что и этого будет недостаточно. Во всяком случае, поскольку мы не все собираемся показывать, можно считать, что первые вагоны будут отправлены уже в конце лета.

Десятилетиями пришлось ждать, пока по будет восстановлен Пергамский алтарь, извлеченный из недр земли Карлом Хуманном. По вскоре он опять на десятилетия исчез в подвалах и складах. В первый раз он был доступен для обозрения на острове музеев в течение неполных пяти лет, второй раз — в течение двенадцати лет. Всего это произведение искусства двухтысячелетней давности можно было видеть лишь около двадцати лет. Это не составляет и одного процента от его возраста, тогда как при Атталидах и после них на алтарь смотрели на протяжении сотен лет, что составляет 50 процентов от времени его существования. Получается довольно постыдная картина для нашей эпохи. Алтарь почти не показывали, несмотря на все усилия людей, его открывших и реконструировавших.

2 ноября 1958 года Пергамский алтарь вновь пережил торжество своего открытия. Председатель Совета Министров Германской Демократической Республики Отто Гротеволь в здании Государственного оперного театра произнес пламенную речь, приветствуя возвращение в ГДР алтаря и других произведений искусства.

— Сегодня мы преисполнены благодарности и выражаем ее тем, кто спас все эти художественные ценности, материальную стоимость которых вряд ли можно определить, не говоря уже о духовной, которая неизмерима. Благодарность за то, что мы можем сегодня открыть выставку в нашем Государственном музее и показать часть этих произведений нашему народу и всем ценителям искусства, приезжающим к нам в гости. Культурно-историческое значение передачи спасенных сокровищ состоит в том, что Германская Демократическая Республика теперь вновь становится ведущей страной музеев в Европе.

Продолжая свою речь, Отто Гротеволь указал, что за неполных два месяца около полутора миллионов музейных экспонатов было надлежащим образом отгружено, перевезено, разгружено и восстановлено. Сегодня благодаря неутомимому участию многих сотен добровольных помощников с обеих сторон, будь го советские железнодорожники или берлинские студенты, экспонаты возвращаются в Пергамский музей и национальную галерею.

— Разрешите теперь вкратце обратиться ко всем тем, в чьи руки мы передаем эти великие культурные ценности. Я имею в виду руководителей музеев и всех сотрудников… Проявляйте заботу о том, чтобы двери наших музеев были всегда широко открыты. Произведения искусства в государстве, идущем к социализму, должны быть доступны не только учащимся и профессорам, они принадлежат всему народу. Музеев, в которых заводится моль и образуется ржавчина, у нас не должно быть. Широкие слои населения, которые в большинстве своем ранее не имели возможности непосредственно соприкасаться с художественными сокровищами, вступят теперь в об падание своим законным наследством…

И они сделали это, благодарные и счастливые. С радостью решили они восстановить на своем острове музеев, в его центре, Пергамский алтарь, единственное (кроме пирамид) чудо света, сохранившееся до наших дней. В распадающемся на части мире, казавшемся внешне блестящим, наперекор войне и военным кличам он был возведен Атталидами. В распадающемся на части мире, тоже внешне блестящем, он был раскопан Карлом Хуманном. В распадающемся на части мире, едва оправившемся от военных бедствий, в искусственном блеске кажущегося мира он был восстановлен Теодором Вигандом. В распадающемся на части мире, в котором бравурные звуки победных фанфар сменились траурными маршами над пропитанной кровью и покрытой развалинами землей, был он спасен. Но те, кто восстановил его в четвертый раз, теперь потрясенные и полные восхищения стоят перед ним и делают все от них зависящее для того, чтобы этот замечательный памятник вошел в лучший, построенный на здравых началах мир и еще многие столетия рассказывал, как боги боролись с гигантами и как свет одержал победу над тьмой.

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Как это обычно принято, автор хочет порекомендовать литературу своим читателям и одновременно ответить на те или иные вопросы, которые у них могут возникнуть при чтении.

1

В противоположность единственному числу, принятому для заголовков II и III книг («Первооткрыватель», «Организатор»), заголовок I книги дан во множественном («Создатели — Атталнды»), хотя не существует никаких сомнений в том, что алтарь строился в царствование одного Атталида, Эвмена II. Это множественное число не связано с размышлениями над стихотворением Брехта: «Кто построил стовратные Фивы?» Ведь автор, разумеется, не предполагает обвинений со стороны своих читателей в том, что работу сейчас уже не известных безымянных рабочих и каменотесов II века до нашей эры, а также труд сотен строителей, землекопов и других рабочих XIX и XX веков нашей эры он считает незначительным и воспринимает их лишь как людей, получавших заработную плату и занимавшихся второстепенным делом. Множественное число в заголовке I книги имеет другое значение: оно призвано спять всякие возможные обвинения в том, что книга эта охватывает слишком много материала и ее автор доходит до сути дела, до Пергамского алтаря, лишь в последних главах. Пергамский алтарь — кульминационный пункт всего эллинистического искусства. Однако это искусство считается в широких кругах (вопреки некоторым новейшим посвященным ему научным трудам) все еще terra incognita. И не только эллинистическое искусство, а и весь эллинистический период, который его породил. Из-за пробелов в источниках мы знаем время Перикла лучше и основательнее, чем период III и II веков до нашей эры. С этим фактом приходится считаться. Если бы Пергамский алтарь строился в VII или в VI веке до нашей эры, то I книга, вероятно, была бы короче, так как автор мог бы предполагать, что читателю многое уже известно. Но алтарь создавался во времена диадохов и эпигонов, эпоха которых знакома, наверное, лишь небольшому числу читателей. Ведь правильно понять любое художественное произведение можно, только хорошо зная события, которые нашли в нем свое отражение. Автор поэтому был вынужден попытаться воссоздать ту эпоху, когда был создан алтарь, или, во всяком случае, сделать все необходимое для лучшего ее понимания. Немаловажно еще и то обстоятельство, что Эвмен II завершил постройкой большого алтаря то, что уже было подготовлено его предшественниками, людьми, тесно связанными с духовным миром Эллады. В конечном счете этот относящийся непосредственно к Эвмену и его правлению алтарь фактически был создан всеми Атталидами.