Боги Бал-Сагота - [158]

В Восточную Африку шел непрерывный поток оружия и боеприпасов и он не останавливался, пока я не обнаружил источник. Я выяснил, что его поставляла солидная и уважаемая шотландская фирма, но это было еще не все: ее управляющий оказался опиумным наркоманом. Этого оказалось достаточно – я увидел здесь руку Катулоса. Управляющий был арестован, а вскоре покончил с собой в тюрьме. И это лишь один из многих случаев, с которыми мне пришлось иметь дело.

Или вот еще – случай с майором Фэрланом Морли. Он, равно как и я, выполнял весьма непростое поручение, и его командировали в Трансвааль работать над этим же делом. Он отправил в Лондон множество секретных бумаг для безопасного их хранения. Бумаги пришли несколько недель назад и были заперты в банковской ячейке. В сопроводительном письме были прописаны четкие указания, что их необходимо передать лично майору, когда он за ними явится, или в случае его смерти – мне.

Как только я узнал, что Морли отплыл от берега Африки, то отправил доверенных людей в Бордо, где он намеревался высадиться. Им не удалось спасти майору жизнь, зато они убедились в его смерти, поскольку нашли тело на брошенном корабле, чей корпус выбросило на берег. Наши люди попытались скрыть это происшествие, но тайна каким-то образом просочилась в газеты…

– Теперь я начинаю понимать, почему мне было велено изображать несчастного майора, – перебил я.

– Именно. Вам стоило лишь приклеить бороду, перекрасить черные волосы в светлые, и вы могли явиться в банк и получить бумаги. Банкир знал майора Морли лишь в той степени, чтобы принять за него вас, и в конечном итоге бумаги попали бы в руки Хозяина.

Теперь я могу лишь догадываться об их содержимом – события с тех пор развивались настолько быстро, что у меня не было возможности явиться в банк и получить их. Но они непременно должны напрямую касаться деятельности Катулоса. Как он прознал об их прибытии и условиях, указанных в письме, мне неизвестно, но, как я уже говорил, Лондон кишит его шпионами.

В поиске ключей к разгадке я часто бывал в Лаймхаузе переодетым, в том виде, в каком вы меня впервые увидели. Не раз захаживал я и в Храм Грез – однажды мне даже удалось проникнуть в заднюю комнату, где, как я подозревал, должны были проходить некие тайные встречи. То, что там не имелось ни одного выхода, озадачило меня, но мне было некогда искать потайные двери, поскольку меня выставил оттуда этот здоровенный негр, Хассим, – он не знал, кто я такой на самом деле. Я заметил, что тот прокаженный очень часто входил и выходил из притона, и поэтому предположил, что он и был самим Скорпионом.

В ночь, когда вы обнаружили меня на койке в опиумной комнате, я находился там, не имея какого-либо конкретного плана. А заметив, что Катулос уходит, решил встать и последовать за ним, но вы мне помешали. – Он потер подбородок, невесело усмехнувшись. – В Оксфорде я был чемпионом по боксу среди любителей, – продолжил он, – но даже сам Том Крибб[95] не устоял бы после такого удара… да и не смог бы его нанести.

– Я крайне об этом сожалею.

– Не стоит извинений. Сразу же за этим вы спасли мне жизнь – я лежал без сил, но не настолько, чтобы не понимать, что тому коричневому дьяволу, Юссефу Али, не терпелось вырезать мое сердце.

– Но как вы оказались в усадьбе сэра Холдреда Френтона? И почему не устроили рейд в притон Юн Шату?

– Мне не имело смысла устраивать рейд, ибо я знал, что Катулоса как-либо образом успеют предупредить и наши усилия ничего не принесут. А у сэра Холдреда в ту ночь я оказался потому, что задумал проводить у него хотя бы часть каждой ночи с тех пор, как он вернулся из Конго. Я предполагал, что на его жизнь будет совершено покушение, когда узнал от него самого, что он готовил статью о результатах своих исследований тайных общин в Западной Африке. Он намекнул, что сведения, которые он намеревался разгласить, могли, по меньшей мере, произвести сенсацию. И поскольку Катулосу было выгодно уничтожать людей, способных поднять против него Западный мир, я знал, что сэр Холдред был обречен. И в самом деле, еще во время его плавания с берега Африки на его жизнь покушались дважды. Поэтому я выставил на стражу двоих верных людей – и они несут пост даже сейчас.

Блуждая по темному дому, я услышал шум, когда вы забрались внутрь, и, предупредив своих людей, устремился туда, чтобы остановить вас. Во время нашего разговора сэр Холдред сидел в своем кабинете с потушенным светом, и по бокам от него стояли двое полицейских из Скотленд-Ярда. Конечно, именно благодаря их бдительности Юссефу Али не удалось исполнить то, зачем были посланы вы.

Что-то в вашем поведении убедило меня вам поверить, пусть даже против моей воли, – задумчиво продолжил он. – Признаюсь, меня терзали сомнения, когда я ждал в предрассветной тьме перед складом.

Вдруг Гордон поднялся и, подойдя к сейфу, стоявшему в углу комнаты, достал из него толстый конверт.

– Пускай Катулос и обставлял меня на каждом шагу, – проговорил он, – я тоже не терял времени даром. Примечая посетителей Юн Шату, я составил неполный список тех, кто мог быть правой рукой египтянина, и описал каждого. А ваш рассказ позволил мне довершить список. Как мы знаем, его приспешники рассеяны по всему миру, и только в Лондоне их число, быть может, достигает нескольких сотен. Во всяком случае я полагаю, что те, кто в этом списке, – его ближайшее окружение, и они сейчас с ним в Англии. Он сам вам рассказал, что лишь немногие из его последователей видели его без маски.