Боги Бал-Сагота - [131]

– Джоан! – Его собственный голос звучал будто издалека, пришлось перейти на крик, чтобы она услышала. Их барабанные перепонки при взрыве едва не лопнули.

– Ты ранена? – он коснулся ее здоровой рукой.

– Кажется, нет, – запинаясь, отозвалась она. – Что… что случилось?

– От гранаты Хода-хана взорвался динамит. Монголам на головы обрушился дом. А мы были за стеной – это нас и спасло.

Сейчас стена представляла собой груду расколотых камней, заваленных отброшенными остатками каменной кладки и сломанных балок, а те ее участки, что выстояли, заметно покосились. Харрисон ощупал сломанную руку и попытался собраться с мыслями – в голове у него все плыло.

– Где Хода-хан? – вскрикнула Джоан, судя по виду, наконец, стряхнувшая с себя оцепенение.

– Я поищу его, – Харрисон боялся того, что может найти. – Его сдуло со стены, как соломинку ветром.

Спотыкаясь об обломки булыжников и древесины, он обнаружил афганца – тот неестественным образом прижимался к металлическому забору. Ощупав его, Харрисон понял, что у афганца сломаны кости, но, тем не менее, он все еще дышал. Джоан прохромала к нему, припала на колени рядом с Хода-ханом и, истерично зарыдав, коснулась его своими быстрыми пальчиками.

– Он не такой, как цивилизованные люди! – воскликнула она, и слезы заструились по ее покрытому пятнами и ссадинами лицу. – У афганца жизней больше, чем у кошки. Если мы доставим его к врачу, он выживет… Ты это слышишь? – Она возбужденно схватила Харрисона за руку, но он тоже слышал: это был шум мотора. Вероятно, полицейский катер – власти желали выяснить, что взорвалось на острове.

Джоан принялась отрывать куски от своей многострадальной одежды, чтобы остановить кровь, что сочилась из ран афганца, когда тот – о чудо! – вдруг пошевелил своими разодранными губами. Харрисон склонился ближе, чтобы разобрать обрывки слов:

– Проклятие Аллаха… китайский пес… свиное мясо… мой иззат.

– Не беспокойся об иззате, – пробормотал Харрисон, глядя на развалины, похоронившие изуродованные тела, некогда бывшие монгольскими преступниками. – После того, что ты проделал этой ночью, перебей ты хоть всех китайцев Ривер-стрит – в тюрьме тебе не сидеть.

Роковые зубы

1

Когда Джеймс Уиллоби, миллионер и филантроп, понял, что темный, с выключенными фарами автомобиль пытался намеренно вытеснить его на обочину, то тут же принял отчаянное решение. Быстрым движением выключив фары собственной машины, он распахнул дверь с противоположной незнакомцу стороны и, не сбрасывая скорость, выскочил из салона. Приземлившись на четвереньки, он порвал брюки на коленях и содрал немного кожи с ладоней. Мгновение спустя его автомобиль на скорости врезался в тротуар, и хруст смятого крыла и звон бьющегося стекла слились с оглушительным грохотом обреза – сидевшие в той таинственной машине, не успев понять, что их планируемая жертва покинула салон, взорвали ее автомобиль.

Еще прежде чем стихли отзвуки эха, Уиллоби вскочил на ноги и бежал по темноте необычайно живо для своего возраста. Он понимал, что о его уловке уже прознали, но чтобы развернуть такой большой автомобиль, нужно больше времени, чем перепуганному человеку – на то, чтобы проскочить сквозь изгородь. К тому же убегающая в темноте фигура – трудная мишень. Так что Джеймс Уиллоби выжил там, где другой бы погиб, и уже находился, пусть и весьма всклокоченный, в своем доме, что примыкал к парку, где и была предпринята эта попытка убийства. Полиция, спешно явившись по его звонку, обнаружила Уиллоби в смешанном состоянии страха и недоумения. Он не разглядел нападавших и не имел предположений об их мотивах. Казалось, он знал лишь, что смерть явилась к нему из темноты – внезапным, таинственным и ужасным образом.

Разумно было предположить лишь, что смерть явится к своей избранной жертве вновь, поэтому детектив Стив Харрисон следующим же вечером встретился с неким Джои Гликом, невзрачным человечком из преступного мира, служившим собственным целям в его запутанной схеме.

Крупнотелый Харрисон занимал добрую часть неопрятной задней комнатенки, где у них была назначена встреча. Его плечи были такими массивными, а телосложение таким плотным, что создавалось впечатление, будто он невысок ростом. Холодные голубые глаза создавали контраст с густыми черными волосами, венчавшими широкий низкий лоб, а приличествующая одежда не могла скрыть его почти по-дикарски мускулистых очертаний.

Сидевший напротив детектива Джои Глик, и так никогда не представлявший из себя ничего особенного, теперь выглядел еще менее примечательным, чем обычно. Лицо у Джои было пепельно-серым, а пальцы, когда он теребил кусочек бумаги со странным рисунком, заметно дрожали.

– Кто-то подсунул это мне, – тараторил он. – Сразу после того, как я вам позвонил. Прямо в поезде. Мне, Джои Глику! Подсунули мне, а я даже не заметил. В городе только один человек проделывает такие ловкие штуки… еще и вот так, втихаря. Это же цветок смерти! Символ Сынов Эрлика! Они преследуют меня! Ходят за мной тенью… прослушивают звонки. Они знают, что мне известно слишком многое…

– Давай ближе к делу, хорошо? – проворчал Харрисон. – Ты сказал, что у тебя есть какая-то зацепка относительно тех горилл, которые пытались разделаться с Джимом Уиллоби. Так что перестань трястись и выкладывай. И скажи, только без лишних слов – кто это был?