Богатырская трава - [3]

— Игорь! Где ты! — донеслось с соседнего двора. Это мама звала сына домой.

Генка покосился на Игоря и прошептал:

— Это тебя.

— Знаю… — так же шёпотом ответил мальчик.

Друзья переглянулись и по молчаливому согласию решили продолжать работу.

Голос мамы Игоря слышался всё ближе и ближе. Мальчики украдкой поглядывали на дверь.

Генкин папа весело расхохотался:

— А ведь, если не ошибаюсь, Игорёк, это тебя зовут? Ну, и хитрые вы парни! А машина, орлы, готова. Бери, Игорь, и по домам.

— Ну, что, говорил — починим! — гордо сказал Генка.

— Ещё лучше стала… — прошептал Игорь.

— Машина из ремонта — не то что новая, — сказал серьёзным голосом Генкин папа. — Запомните, герои: машину беречь надо. Я вот на своей семь лет езжу, и ни одного капитального ремонта не было. Так-то вот…

Генка с Игорем переглянулись. Они, конечно, понимали, что без ремонта лучше, но довести ремонт до конца — тоже большое дело.

СКАЗКИ

Воробей и медведь

Жили-были в лесу воробей и медведь, и была между ними большая дружба.

Вот прилетел как-то воробей к медведю и говорит:

— Давай, медведь, просо посеем.

— А на что нам оно? — буркнул медведь.

И воробей рассказал, какую рассыпчатую кашу и блины из проса стряпают бабы в деревне.

— Это так вкусно, что ты все лапы оближешь, — весело чирикал воробей.

Медведь недолго думал.

— Коли вкусно, давай посеем, — сказал он.

Тотчас принялись они за работу.

Медведь вывернул с корнями дуб, разделал землю, а воробей стал просо сеять.

Посеяли, заборонили и начали ждать урожая. Год выдался богатый, просо росло не по дням, а по часам. Наконец убрали его воробей с медведем, обмолотили, в кучу ссыпали.

— Как делить будем? — спрашивает воробей.

— Да очень просто, — отвечает медведь. — У меня есть воловья шкура, сошьём из неё меру и будем делить: тебе меру, мне меру.

— Э, нет! — засмеялся воробей. — Этак ты меня обманешь. Себе ты меру насыплешь пополней, а мне с недосыпкой.

— Ну, тогда так давай: я буду себе насыпать, а ты себе. И выйдет без обмана.

— Ты, брат, всё хитришь. Мне и пустую-то воловью шкуру не поднять. Давай лучше так: тебе зерно, мне зерно — и выйдет по справедливости…

— Ну ладно, — согласился медведь.

Воробей начал делить. Разделили всё просо, осталось одно зёрнышко.

— Это моё! — закричал воробей.

А медведь заревел на весь лес:

— Нет, моё!

И начался тут между ними спор. Спорили, спорили, а толку не добились.

— Ну, брат, вижу, ты ограбить меня хочешь! Я делил, мне — и лишнее зерно, — сердито чирикнул воробей и полетел с жалобой ко льву.

— Ты зачем ко мне? — спрашивает его царь зверей.

Воробей рассказал ему о своей беде.

— Не печалься, в обиду тебя не дам! — рявкнул лев.

Кликнул лев своих помощников — волка и лису, рассказал им о жалобе воробья и спросил:

— Скажите, верные мои слуги, как лучше решить это дело?

— Спорное зёрнышко надо разделить пополам, одну половину отдать медведю, а вторую — воробью, — сказал волк.

Лиса покосилась на волка и сказала сладким голосом:

— Повелитель, дозвольте мне слово молвить.

— Говори, говори!

— Слова брата моего, волка, мудры. Спорное зёрнышко нужно разделить между спорщиками, но остальное просо я бы отдала великому льву. Если не справедливы слова мои, прогоните меня с глаз долой! — Лиса скромно потупилась и отошла в сторонку.

— Не зря, рыжая, тебя хитрой зовут. Ловко решила спор, — затрясся от смеха лев. — А теперь скажи, кого позвать просинку делить?

— Позови, царь, синицу, у неё клювик тонкий, она и расшелушит, — отвечала лиса.

— Так и будет! — повелел лев и тут же послал коршуна за синичкой, а волка — за спорщиками.

Прилетела синичка, расшелушила просинку, одну половинку шелушинки отдала медведю, другую — воробью, ядрышко съела сама и полетела на конопляничек по своим делам.

А пока синичка делила просинку, волк с лисицей весь урожай уволокли в амбары льва. И остались медведь с воробьём ни с чем.

Дочь пастуха

Опустилось за рощу солнце, и каждый листочек на дереве вспыхнул багрянцем. По улице села промчались на лошадях в ночное колхозные ребятишки. В клуба́х розовой пыли не были видны босые ноги. Зато головы мальчишек гордо вскинуты, как у сказочных чудо-богатырей.

На лугу возле Мокши ребятишки стреножили лошадей, пустили их пастись, а сами шустрой ватагой побежали к пригорку, где простёр ветви могучий дуб и белела стройная берёзка. Между деревьями бил студёный родничок. Это было любимое место ребят. Здесь они всегда разводили костёр. Не прошло и пяти минут, как вспыхнуло пламя, затрещали сухие ветки. Ввысь поднялись стайки искорок. А с неба им навстречу потянулись голубые звёздочки.

Ребятишки долго смотрели на огонь. А когда оглянулись назад, даже поёжились от страха: в отблесках костра всё вокруг показалось незнакомым. Тени от прибрежных кустов то смирно лежали на траве, то подскакивали к самому небу, то падали на землю и, снова удлиняясь, ползли к костру… В одну минуту припомнились мальчишкам все страшные сказки, какие только слышали они.

А тут ещё затрещали кусты. И одна из теней превратилась в старика лесовика с кудлатой головой и лохматой бородой и начала двигаться к костру. Мальчишки замерли.

Вот тень подошла ближе.

— Ну что, воробьи, затихли? — знакомым голосом проговорил лесовик.