Богатыри и витязи Русской земли. Образцовые сказки русских писателей - [61]

— А, это ты? Ну, будь здоров, братец.

— Куда идешь, дедушка?

— В кузницу, братец.

— Пойдем же вместе, и мне туда нужно.

Пришли они в кузницу. Фомка сейчас свое дело справил, присел на завалинке и сидит, дожидается… «Дай, — думает, — погляжу, зачем дед пришел».

А дед кликнул к себе кузнеца и спрашивает:

— Ну что, — говорит, — кузнец, пущалку справил?

— Справил.

— Покажь-ка сюда?

Смотрит Фома: кузнец достал из-под лавки снаряд какой-то диковинный и подает деду. Дед поглядел.

— Хорошо, — говорит.

Сейчас заплатил кузнецу что следует, взял свой снаряд и пошел.

Как только пошел, и Фомка пошел; увязался опять за ним, опять разговор заводит.

— Здорова ли дочка?

— Ничего, славу богу, живет.

— Много ли стрелок пораскидала?

— Да, пораскидала-таки порядком.

Говорят они этак, а Фомка все на снаряд поглядывает.

— Что это, дедушка, — говорит, — у тебя за штука такая?

— Пущалка, братец.

— На что это тебе?

— А это, — говорит, — для дочки моей, игрушка такая. Из этой пущалки она свои стрелки пущает.

— А разве нельзя без этого?

— Нет, — говорит, — нельзя. Без этого либо палец тебе оторвет, либо глаза выжжет…

Сказал это дед, а сам и усмехается, на Фомку поглядывает.

— Хе-хе, брат! Да что это у тебя глаз-то?

— Ничего, — отвечал Фомка, — это я ночью на сук напорол.

— Вот как!.. Хе-хе, да у тебя и пальца недостает!.. Куда девал?

— Ничего, дедушка, это я в хмелю топором отхватил.

— Ну, братец, это тебе наука. Послушай ты моего совета: будь наперед осторожнее.

Сказав это, дед загрохотал и пошел восвояси.

А Фомка не промах, сейчас вернулся назад к кузнецу и заказал для себя пущалку такую же, как у деда.

— Не рассердился бы дед, — говорит кузнец.

— Э! ничего! — отвечал Фомка. — Мы с ним приятели; сам видел, вместе пришли.

Через неделю пущалка была готова, и Фомка ходил с нею в лес и вернулся на этот раз без изъяну, веселый такой. Приходит к матери.

— Прощай, — говорит, — матушка! Благослови ты меня в путь далекий, на подвиги ратные, на поприща богатырские. Землю пахать теперь не мое уж дело.

Как услыхала старуха эти слова, так и ахнула.

— Фомка! Да ты не с ума ли спятил?.. Ты, — говорит, — посмотри на себя; ну к роже ли тебе подвиги ратные? Ведь у тебя силенки немногим побольше, чем у меня!.. Да и кого ты, кривой богатырь, воевать собираешься?

— Не беспокойся, матушка, — говорит Фомка, — я уж найду кого. А что до силы моей, то этой силы ни ты, да и никто на свете еще не изведал. И никому не известно, где она у меня; а я знаю, где, и, когда покажу, тогда и увидят.

Вечером в этот день Фомка ходил на то место, где он деда в первый раз встретил, и вернулся домой с каким-то пучком. А на другой день, чуть свет, оседлал хромую свою лошаденку, повесил пущалку через плечо, простился с матерью и уехал.

III

Долго ли ехал Фомка и далеко ли уехал, не знаю; только вот выезжает он из лесу на зеленый луг и видит: стоят на лугу два шатра златоверхих, у шатров богатырские кони пасутся. Слез он с своей лошаденки и пустил ее тут же траву щипать; а сам прилег отдохнуть. Недолго прошло, из шатров выходят два старых-престарых богатыря; посмотрели на мужика, усмехнулись и сели тут же, неподалеку.

И говорит один богатырь другому:

— Прошли, — говорит, — богатырские времена, Ильюха! Что за народ нынче на свет родится!.. Посмотри-ка, вон мужичонка какой!.. Что твой комар. Взял его на ладонь да прихлопнул — так только мокренько останется.

Речь эта была обидна для Фомки, но он смолчал.

И говорит другой богатырь:

— А что, — говорит, — Алеша, много ты этаких за один прием уберешь?

— Да как махну, — отвечает тот, — так штук пятьдесят зараз уберу.

Не вытерпел этого Фомка:

— Почто, — говорит, — вы, старые богатыри, меня, юного, обижаете. Вы силы моей не изведали, а если хотите изведать, то, чем на словах похваляться, испытайте лучше меня на деле.

— Хорошо, — говорит Алеша, — давай, кривой богатырь, силу пробовать.

— Нет, — отвечает Фомка. — Я на тебя, Алеша Попович-млад, и на тебя, дедушка Илья Муромец, руки не подниму, потому не приходится детям своих отцов колотить. А если хотите силу мою узнать, то возьмите меня с собой на подвиги ратные, на поприща богатырские. Пригожусь — сами спасибо скажете, а не пригожусь — наплюйте вы мне в лицо и прогоните.

Призадумались старые богатыри, смотрят на мужичка, дивятся: откуда у него такая прыть?

И вот говорит Илья Муромец:

— А что, — говорит, — Алеша, возьмем уж его с собой, так и быть. С виду он точно что плоховат, да с виду не всякого разберешь.

— Хорошо, — говорит Алеша, — возьмем.

И положили они промеж себя уговор: Фомке ехать за старыми богатырями следом и служить им покуда конюхом. А если дело какое встретится, то пускать его в дело первого. Годен окажется — принять его нареченным братом и считать младшим богатырем, а не годен — прогнать.

Порешили на том и уехали.

IV

Едут богатыри на своих богатырских конях, а Фомка за ними, на своей хромой кляче — трюх, трюх… едва поспевает.

Подъезжают они к городу Угличу, а в городе Угличе страх и смятение неописанное. Поселился в дремучем лесу, у самого города, басурман — шестиглавый змей и губит христианский народ во множестве неисчислимом.

Как услыхали это богатыри, сейчас поехали в лес и по следу змеиному отыскали его вертеп. Глядят: из вертепа выходит чудище нечестивое о шести головах и каждая голова с пивной котел.