Богами не рождаются - [144]

– Иди к нам, Ника! – мелодично напевали голоса многочисленных звезд, звеневшие хрустальными колокольчиками.– Мы ждем тебя, наша крылатая сестра!

И я, не раздумывая более ни минуты, воодушевленно полетела на их зов…

Тело скрутила невыносимая боль…

«Тело? – изумилась я.– Какое тело? У меня уже нет тела!»

Но самовнушение не сработало, а непереносимые ощущения все нарастали. Я уподобилась куску податливой глины, положенному на вращающийся гончарный круг бытия. Кто-то незримый и всесильный прикоснулся ко мне своими узловатыми, натруженными пальцами и начал мучительный процесс воссоздания моей разрушенной плоти.

– Ты совершенно позабыла обо мне, милочка,– упрекнул ехидный голосок с запоминающимся техасским акцентом.– А ведь я совсем не зря подарил тебе последнюю искорку своей жизненной силы. Искорку, несущую способность видоизменяться, мимикрировать в окружающем пространстве, восстанавливать поврежденные органы. Живи же, милочка!

– Не знаю, стоит ли благодарить тебя за подобные пытки! – мученически выла я, плавящаяся, будто кусок свежего воска.– Сомнительная услуга от старого пройдохи!

Хизли проказливо хихикнул, как частенько любил проделывать это при жизни:

– Умирать – легко! Выжить – намного труднее…

Звезды отдалялись. Я страдальчески вытянула руку, не желая отказываться от их красоты, отрываться от сего небесного хоровода, но водоворот телесного существования беспощадно вырвал меня из мира духов, закружил и швырнул обратно.

В мир живых...

Я ругалась. Витиевато и грязно, стараясь поточнее вспомнить цветистые уроки прирожденного мастера скабрезностей – Рифорда де Монро, но тем не менее сквернословила и с одновременным радостным облегчением. Я лежала на шикарном ковре, в центре лужицы из прозрачной околоплодной жидкости, и ругалась на чем свет стоит. Недобрым словом помянула выдумщика Захарию, хитреца Хизли, доброхота Порфирия и попыталась встать на ноги. Колени заметно подкашивались, но я оперлась на какую-то античную колонну и, непристойно выставляя голые ягодицы, кое-как перевела себя в позу «поиска тапочек под диваном». А затем поднатужилась еще и выпрямилась в полный рост.

Окружающий интерьер поражал расточительной роскошью. Персидский ковер, напрочь мной испорченный, беломраморная беседка в греческом стиле, с колоннадами и фонтаном, огромный плазменный телевизор и потухшая арка Врат. В общем, сценка из разряда: «Поздравляю, капитан Ника, ваша безумная авантюра удалась! Позвольте представить вам конечный пункт прибытия – Главную галерею транспорта «Ковчег». И среди всего этого вызывающе-вульгарного великолепия находится главный элемент – я, мокрая, замерзшая, с неизменными энергетическими браслетами на запястьях. Нагая, жалкая и слабая, каковой и положено быть любому человеку в момент своего рождения.

– А младенцам разрешается выпить что-нибудь покрепче молока? – нахально спросила я у тишины, в случае отказа уже почти решившись утолить жажду некипяченой водой из фонтана.

– Виски, джин, абсент? Чего прикажете подать, капитан Ника? – Из люка в стене выехал ушлый робот-официант, облаченный в безупречно отглаженный смокинг с накрахмаленной белой манишкой. Я стыдливо прикрылась руками.

– Содовой со льдом и новую одежду! – Я сдернула полотенце с манипулятора робота и устроила из него импровизированное сари.

Все из того же люка немедленно появился запотевший стакан с холодным напитком.

– Ваши личные апартаменты находятся на восемнадцатом уровне, капитан,– вежливо уведомил меня официант.

– Сколько же всего этажей на этом корабле? – вздрогнула я.

– Сто тридцать, мадам. Я вас провожу.

– Офигеть можно! Вот уж точно «Ковчег» создали тупые дилетанты,– потерянно бормотала я, вслед за роботом бредя к лифту.– Умные профессионалы построили «Титаник»!

– А это что? А вот это? – Я с любопытством тыкала пальцем в электронную карту «Ковчега» и без устали приставала с расспросами к главному компьютеру. Мониторы в командирской рубке демонстрировали мне все новые уровни и отсеки корабля, а сам кибернетический организм звездолета имел приятный мужской баритон. За что тут же, хотя немного панибратски, был окрещен мною просто и понятно – «Ноем». Компьютер не возражал. Наоборот, истосковавшись за долгие годы молчания и бездействия, он покровительственно разглагольствовал с интонациями молодого самовлюбленного радиодиктора.

– А тут у нас что находится? – деловито поинтересовалась я, указывая на единственный сектор, оставшийся темным. Все прочие этажи весело светились разными цветами, делая схему корабля похожей на инструкцию по сборке рождественской оптоволоконной елки.

«Ной» корректно кашлянул.

– Нечего мне тут курильщика изображать,– возмутилась я.– Почему молчим? Какой-то секретный уровень?

– Капитан, вы должны знать о нем больше меня,– туманно заоправдывался компьютер.– Данный сектор запечатан вашим индивидуальным кодом доступа!

– Хитро! – Я недоуменно поскребла свежевымытую голову.– Прогуляемся, посмотрим.

Через пятнадцать минут я уже почти жалела о своем скоропалительном решении. Засекреченный сектор находился значительно дальше жилых и рабочих уровней, а точнее говоря – он оказался последним. Ниже располагались лишь складские помещения. Лифт туда не ходил, и добираться пришлось на каре-автопогрузчике, изрядно растрясшем мой еще не оправившийся от телепортации организм. Когда длительное путешествие по запутанным, скудно освещенным коридорам пришло к концу, я пьяно уставилась на толстую дверь, усиленную не только асбестовыми плитами, но и металлокевларовыми накладками. В довершение ко всему на этих покрытых инеем створках красовался знак радиационной опасности. Строгий голос «Ноя» не терпящим возражений тоном приказал мне надеть защитный костюм, предназначенный для выхода в открытый космос, снабженный баллоном кислорода.