Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты - [4]
На устном экзамене по русскому языку и литературе меня решили окончательно раздавить. Общеизвестно, что ученики хорошо, в целом, знают русскую литературу, но слабо знают и понимают грамматику. Здесь правила, исключения, чередования, склонения, залоги, согласования, обороты… Да черт ногу сломает во всей этой тягомотине! Но сталось так, что я в Саратовской семинарии читал русский язык — фактически учил семинаристов русскому языку — и русскую грамматику должен был учить сам, полюбил её. У меня в КГУ принимали экзамены по русскому языку и литературе одновременно три человека. В аудитории готовились к сдаче экзамена где-то 5–8 абитуриентов. Дошла очередь до меня. Я поднял руку. "Ваша фамилия?" — спросил преподаватель. "Дулуман", — ответил я. "Минуточку подождите". Вызывавший меня преподаватель подождал, пока два его коллеги разберутся каждый со своим опрашиваемы абитуриентом, позвал их к себе за общий стол и только тогда пригласил меня. Первый вопрос у меня был о патриотической лирике Маяковского. Второй — о литературном творчестве русских революционных демократов. Я любил и сейчас люблю творчество Маяковского. Преподавателям я с воодушевлением сыпал цитатами. Ведущий прервал меня, сказав, что это мне попался легкий и незначительный вопрос. В ответе на второй вопрос я сосредоточился на анализе романа Чернышевского "Что делать". Меня тоже не дослушали до конца и зачитали третий вопрос о степени сравнения прилагательных. Поскольку все три преподаватели были специалистами по грамматике, то мои ответы они встретили во всеоружии. Так, когда я сказал, что в художественной литературе по степени сравнения могут изменяться не только качественные, но и относительные прилагательные, например, — "каменный — каменней", один из преподавателей принуждённо засмеялся и произнес:
— Да Вы совершенно не знаете русской грамматики! - и передразнил меня: "Каменный — каменней". Это что же выходит? Что я имею право сказать, что у Вас лицо перед экзаменом было каменным, а когда Вы стали отвечать, то оно стало каменней?"
Все три моих мучителя удовлетворенно захихикали. Я возразил:
— Возможно, по законам русской грамматике Вы в этом случае так говорить не будете. Но вот Валерий Брюсов в одном из своих стихотворений писал: "Всё каменней ступени, всё круче, круче всход"…
На этом издевательства надо мной прекратились. Три преподавателя показательно посоветовались между собой о качестве моих ответов и единогласно — демократично (не возразишь и не пожалуешься!) — поставили мне 3 (удовлетворительно). — И на том спасибо! Ведь была заготовлена 1 (очень плохо).
Поскольку на философском факультете КГУ в результате провала абитуриентов образовался недобор, то я решил сдавать экзамены до конца. Мне предстояло сдать еще сочинение на русском или украинском языке и географию.
Сел и приступил к написанию сочинения. Заходит девушка из приемной комиссии, сразу, никого не спрашивая, находит меня и приглашает к председателю приемной комиссии. Выхожу в коридор. Там меня поджидает кандидат философских наук, доцент Владимир Карлович Танчер:
— Евграф Каленьевич. Пройдемте в парк, сядем на скамеечке, чтобы нам никто не мешал, и поговорим. За экзамен по сочинению не беспокойтесь. Он Вам не понадобится.
Последующее определяющее влияние на моё утверждение в философии оказал именно Владимир Карлович Танчер.
— Вот здесь и присядем, — указал Владимир Карлович на стоящую в одиночестве скамейку в парке напротив здания КГУ. — Я читал Ваши автобиографические похождения. Не надо мне их пересказывать. Меня интересует, почему Вы выбираете именно философский факультет?
Я сказал, что интересуюсь философией, особенно темами смысла жизни, происхождения Вселенной и человека, проблемами добра и зла с тех пор как помню себя. Книгу Ленина "Материализм и эмпириокритицизм", содержание и смысл которой я тогда, в 17 лет, так до конца и не понял, хотя прочитал дважды, разноцветными карандашами подчеркивал предложения почти на каждой странице. А в духовной академии за увлечение философией — отсюда из-за отрешенности и постоянное хмурое лицо — меня прозвали мрачным философом. К тому же пребывание в семинарии и духовной академии не удовлетворило, а еще больше обострило влечение к философским размышлениям. В. К. задал мне еще несколько вопросов о прошлых событиях моей жизни. Меня сразу поразило в нем то, что он ставил мне важные и конкретные вопросы и умел — ой, как же умел! — внимательно слушать и понимать сказанное мной. Он был поразительно откровенен со мной:
— А теперь послушайте меня. Хотя, возможно, я и не должен этого Вам говорить. Как бы Вы не сдали вступительные экзамены к нам, Вас все равно не зачислят студентом философского факультета. Предложенный приемной комиссией список зачисляемых студентов просматривает, контролирует и утверждает Министерство образования Украины. А на философский факультет после Министерства этот список просматривает и утверждает или отклоняет Отдел науки КПУ. Философия, если Вы это знаете, дисциплина партийная, а отсюда и специалисты по проблемам философии — члены партии. В вузах Советского Союза на философской работе нет ни одного беспартийного профессора, доцента или даже лаборанта. Вы сейчас беспартийный. Вступить в КПСС выходцу из церковного мира, да еще кандидату богословия, для Вас будет проблемой трудного решения…
Автор этой книги Евграф Дулуман прежде был глубоко религиозным человеком. Его брошюра — это рассказ о том, как постепенно, после мучительных сомнений и поисков, он разочаровался в религии, перестал верить в бога, стал убежденным атеистом.
Представленная монография касается проблемы формирования этнического самосознания православного общества Речи Посполитой и, в первую очередь, ее элиты в 1650–1680-е гг. То, что происходило в Позднее Средневековье — Раннее Новое время, а именно формирование и распространение этнических представлений, то есть интерес к собственной «национальной» истории, рефлексия над различными элементами культуры, объединяющая общности людей, на основе которых возникнут будущие нации, затронуло и ту часть населения территории бывшего Древнерусского государства, которая находилась под верховной юрисдикцией польских монархов.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.