Бог пороха - [16]

Оставшись один, он поставил сундук на пол. Это был почти сплошной кусок бронзы, без видимых петель и замка — только два стальных овала на крышке. Прижав к ним пальцы, торговец услышал щелчок — фотоэлектрический замок опознал рисунок. Крышка открылась. Внутри находились четыре шара из светящейся медной сетки, несколько приборчиков с рукоятками и циферблатами, сигма-лучевой пистолет дамской модели, настолько маленький, что помещался в ладони, но не менее смертоносный, чем большой, который Валл обычно носил с собой. Он был беззвучен и убивал, не оставляя следов, которые можно было бы обнаружить на вскрытии.

Еще в сундуке было встроенное антигравитационное устройство возле дна. Оно было включено, о чем свидетельствовал красный огонечек. Валл его выключил, и половицы под сундуком скрипнули. Окованный сжатым металлом сундук весил больше полутонны. Валл закрыл крышку, которая открывалась лишь его пальцевыми узорами, и услышал, как щелкнул замок.

В общем зале на первом этаже было людно и шумно. Торговец нашел свободное место за одним из длинных столов и сел… Сидящий напротив лысый человек с пробивающейся бородкой дружелюбно усмехнулся.

— Новая рыбка в нашем садке? — спросил он. — Добро пожаловать. Откуда к нам?

— Из Ультора, товар на трех вьючных лошадях. Веркан меня зовут.

— А я — Скранга. Лысый оказался из Агриса.

— Они у меня взяли все пятьдесят, — рассказал он. — Заплатили меньше, чем я просил, но больше, чем я рассчитывал, так что цена вполне приличная. Со мной были четверо тригатийских табунщиков, они сейчас все в кавалерии. А я работаю на мельнице, где огненную пыль размалывают.

— Чего? — Веркан не стал скрывать недоверия. — Ты хочешь сказать, эти люди сами делают огненную пыль? Но ведь это же умеют только жрецы Стифона! Скранга засмеялся.

— Я тоже так думал, пока сюда не попал. Это каждый может. Не труднее, чем суп сварить. Понимаешь, берешь селитру из-под навозных куч…

Он описал процесс шаг за шагом: Его визави поддержал разговор, он даже понимал теорию, хотя и смутно. Уголь— это то, что горит, сера то, что поджигает, а селитра дает воздух, который раздувает пламя и выдувает пулю из ствола. И никакой тайны здесь нет, для жителей Хостигоса уж точно. Главное, чтобы не дошло до Ностора, пока у нас не хватит огненной пыли на войну, а на остальное благородному Калвану плевать. — Благодарю Дралма, что он меня сюда привел, сказал торговец лошадьми. — Когда отсюда начнут выпускать, я осяду где-нибудь и сам стану делать огненную пыль. За пару лет смогу разбогатеть. Да и ты тоже.

Он доел, сказал, что должен вернуться на работу, и ушел. Офицер-кавалерист, сидевший через несколько стульев от него, взял свой стакан и бутылку и занял освободившееся место.

— Только приехал? — спросил он. — Из Ностора?

— Нет, из Саска. — Кажется, этот ответ кавалериста разочаровал, и пришлось повторить историю насчет Ультора и Греффтшарра. — А сколько еще нас тут продержат?

— Пока не начнется война и мы не разобьем носторцев. Чего там в Саске думают, что мы тут делаем?

— Там думают, что вы ждете, пока вам глотки перережут. Они же не знают, что вы сами делаете огненную пыль.

— Ха! — рассмеялся офицер. — Как бы им самим не пришлось глотки подставлять, если Сарраск не поостережется. Ты говорил, у тебя три вьючные лошади с товаром из Греффтшарра. Оружие есть?

— Мечей немного есть, кинжалов. С дюжину ружейных замков, три отличные кольчуги, литье для пуль. Ну и там медь, украшения — это уж обязательно.

— Тогда вот что: тащи свой товар в Тарр-Хостигос. Там на внешнем дворе каждый вечер вроде ярмарки, и сможешь продать все, что захочешь. Приходи пораньше. Назовешь мое имя, — кавалерист назвал себя, — и спросишь капитана Хармакроса. Он с удовольствием выслушает все твои новости.

Веркан, закончив еду, навьючил лошадей и повел их вверх по дороге, к возвышавшемуся над расселиной замку. Вдоль стены внешнего двора, уже за воротами, было полно Мастерских, и все они работали. Веркан заметил, как собирают лафет для легкой полевой пушки — не тележку, а два больших колеса и хобот. Сама пушка была четырехфунтовиком, для этого сектора обычным, но у нее была цапфа, что обычным уже не было. Опять благородный Калван.

У капитана Хармакроса была аккуратная бородка по моде местной знати. Доспехи у него были богатые, но как следует иззубренные, а вот длинная рапира на поясе — это было ново. Он задал несколько вопросов, внимательно выслушал подробный рассказ купца Веркана о том, что он видел и слышал в Саске; о ротах наемников, которые набрал Сарраск, Имена командиров, силу и вооружение новых частей.

— Ты держал глаза открытыми и ушки на макушке, — отметил он. — Жаль, что ты шел не через Ностор. Ты был когда-нибудь солдатом?

— Все торговцы — солдаты на службе у самих себя.

— Ладно, когда продашь свои товары, рады будем видеть тебя у нас на службе. Вьючных лошадей тоже продаешь? Мы тебе дадим за них твою цену.

— Продаю, если смогу продать весь товар.

— Это ты сделаешь без труда, Оставайся здесь, столоваться будешь с офицерами. Мы найдем для тебя службу.

У него были с собой инструменты для работы по металлу и по дереву, и он их распродал ремесленникам за хорошую цену серебром и еще лучшую — информацией. Помимо полевых пушек с цапфами, Калван еще придумал нарезку в стрелковом оружии. Никто не знал, откуда Калван родом, знали только, что очень издалека.