Бог огненной лагуны - [13]

– А почему он так сделал, для чего это ему нужно было, ничего не слышно? – спешно спросил Крячко.

– Да вроде это ихнее областное начальство подстроило. Они ж дают сюда на копейку, а у себя списывают на рубль. А тут – ревизия. Кому ж хочется в Пупуковку? Ну, это у нас так по-местному тюрьма называется. Вот они и наняли криминала, чтобы тот поджег интернат и с ним сгорели все его документы. А того рыжего наш пастух Игонька видел. Значит, брюхо Игоньке прихватило, и поскакал он в кусты. Сидит он, значит, в кустах, запором мается. Тут видит – идет по дороге рыжий, с бородой и усами. Озирается. Подумал, что никого рядом нет, и свою бороду и усы отцепил, парик снял, спрятал в сумку и пошел прямо на те кусты, где схоронился Игонька. У Игоньки с перепугу сразу запор прекратился. Ага! Он-то сразу понял, что раз мужик обличье менял, значит, где-то чего-то натворил. Ну а коль Игонька видел его такого, как есть, то тут и до убийства недалеко – свидетель... Но ничего, «рыжий» прошел мимо, его не заметил, завел где-то в кустах спрятанную машину и тут же уехал.

– А что за машина, какого цвета, модель? – непроизвольно внутренне напрягся Гуров.

– Ну, милый, тебе еще и номер скажи, и отпечатки пальцев предъяви... Об этом ничего не говорили.

– Так, Лева, наверное, давай закругляться. – Стас поднялся со своего стула. – Девчата, будьте здесь как дома. А мы пойдем побеседуем с Игонькой.

– Сидите, сидите, где вы его сейчас найдете? – урезонивающе махнула рукой тетя Валя. – Он со своими коровами может и на Рубановку податься, и за Калачево. Часов в шесть выходите к околице со стороны районной больницы, он обычно с того конца гонит стадо.

Мурлыкая себе под нос что-то лирическое, тетя Валя вышла из номера.

– Ну и отлично! – обрадовался Стас. – Значит, хочешь не хочешь, остаемся до завтра. Тогда мы сегодня забабахаем еще и классный ужин, при свечах... М-м-м!.. Это будет что-то!

– Ужин – это хорошо, но нам завтра нужно быть у Петра. – Гуров с иронией покосился в сторону Стаса. – Ты об этом не забывай.

– Петр – это ваш начальник? – с хитринкой улыбнулась Лида. – Он у вас очень строгий? Вы его боитесь?

– Ага, прямо аж пятки от ужаса инеем покрываются! – с сарказмом хохотнул Крячко. – Просто Лева, как завзятый однолюб, опасается, что какая-нибудь молодая и красивая может ненароком пошатнуть его моральные устои.

– Какие ужасные подозрения!.. – захохотала Лида. – Впрочем, Лев Иванович прав: моральные устои прежде всего. Мы за это обеими руками. Тань, ты тоже?

– Конечно... – Таня скромно улыбнулась, украдкой посмотрев на Гурова и как бы случайно коснувшись его руки своими легкими, тонкими пальчиками.

Лев вдруг почувствовал, как внутри полыхнуло жаром, а сердце заколотилось сильно, настойчиво, требовательно. В этот момент дверь снова распахнулась, и в номер заглянула все та же тетя Валя. На сей раз она выглядела очень озабоченной.

– Ребята, на вас нынче готовится облава, – сообщила она. – Ко мне только что зашла знакомая, говорит, что те охламоны, которых вы утром тут замесили, пошли к своему главарю, поплакались. Ну а он дал команду с вами разобраться. Так что вечером вам тут оставаться негоже.

– А что это за знакомая? Она-то откуда располагает такой информацией? – насторожился Гуров.

– Ну... Кто она – говорить не буду. Но то, что не соврала, могу побожиться.

– Постойте, постойте... – Стас недоуменно прищурился. – Как это они могли пойти поплакаться? Они ж должны сидеть в КПЗ.

– Да где там! – тетя Валя говорила отрывисто и зло. – Отпустили еще утром. Прокурор запротестовал – мол, незаконно задержали. Ну а начальник милиции и рад стараться... Он же у того пахана на побегушках. Как же! Лучший друг нашего Батона.

– Ни х-х...рена себе!.. – Крячко был одновременно и ошарашен, и разъярен. – Они тут что, совсем без башни?! Устроили бандократию!

– Как зовут этого пахана, где его найти? – внешне сохраняя спокойствие, но внутренне закипая, спросил Гуров.

– Да где ж еще, как не в кабаке! Это ресторан «Тройка». Он туда с обеда как завалится, так и торчит за полночь... Там без конца потасовки, визг, писк!.. Тьфу! Содом и Гоморра. А зовут его Талибом, потому что фамилия Тульбин.

– Расскажите подробнее, где этот ресторан находится, есть ли у Тульбина охрана, как он выглядит?

Выслушав тетю Валю, приятели решили, не откладывая в долгий ящик, немедленно заняться Талибом. Таня и Лида, посмотрев на часы, заторопились на работу. А опера, достав из дорожных сумок личное оружие, окольными улицами направились к «Тройке».

Даже издалека было заметно, как на крыльце ресторана, старомодного, вычурного фасона, околачивается дюжий верзила, судя по всему – охранник пахана. Обойдя ресторан с тыла, приятели подошли к его черному ходу. Со слов тети Вали они имели некоторое представление о расположении его помещений. Притаившись за штабелем пустых ящиков, они некоторое время прислушивались к происходящему внутри. Где-то далеко слышались голоса, заглушаемые буханьем разухабистой музыки.

Дверь черного хода была заперта на врезной замок старой конструкции. Стас, подобрав кусок сталистой проволоки, всего через пару минут заставил его капитулировать. Опера осторожно зашли в узкий коридорчик, загроможденный какими-то ящиками, и приоткрыли дверь, ближнюю от входа. За ней оказался склад, забитый всевозможными мешками, ящиками и коробками. За следующей дверью была довольно просторная комната с зарешеченным окном и несколькими дверями, на одной из которых была изображена мужская шляпа, а на соседней – дамская туфелька на шпильке.