Бог, король и дамы! - [48]
— Подумаешь. Ты только пристально на них не смотри — а то еще понравишься вельможе, — пошутил Себастьен.
— Я?!
— Ну не я же, — расхохотался Мало.
Граф де Лош чуть не задохнулся от возмущения, набрал в грудь побольше воздуха и… промолчал. «Что ж, — думал Жорж-Мишель, — он им понравится, он им очень понравится! Когда они отправятся в Бар-сюр-Орнен или в Лош… третьим и четвертым помощником коменданта… Нет! Лейтенантами городской стражи… вылавливать ночных гуляк и выпивох… А еще лучше, в какой-нибудь дальний гарнизон…» Шевалье перебрал в памяти все дальние крепости французского королевства, вспомнил все самые незначительные должности в армии (о военной службе Жоржу-Мишелю в свое время немало рассказывал господин де Броссар). Как следует насладившись воображаемым печальным существованием нерадивых офицеров и пообещав себе оставить обоих в этом положении до конца их дней, юный граф начал успокаиваться, а успокоившись, вернул себе способность думать.
«За солдат несет ответственность офицер, за офицеров — командующий», — нередко повторял покойный господин де Броссар. Для Ликура и Ланглере граф де Лош и де Бар должен был быть офицером самого высокого ранга, догадался Жорж-Мишель. А раз так… значит, наказывать их не за что, и он сам во всем виноват.
Молодой человек представил себе, какие сплетни пойдут при дворе, если он ни за что, ни про что отправит своих дворян домой, а на их место вызовет не знающих Париж и двор провинциалов. Вообразил смешки, которые будут сопровождать новичков, недовольные мины дам. Нет, он не мог позволить себе подобной глупости. Он граф де Лош и де Бар и… Жорж-Мишель даже выпрямился от неожиданной мысли. Он не просто взрослый шевалье, не просто граф, он — сеньор, обладающий правами высшей юрисдикции, и потому должен вести себя соответственно.
Уже другими глазами юноша посмотрел на Мало, на Ликура и Ланглере, на придворных, браво и стражу. Он не будет никого отсылать. Он не будет ни от кого удирать. Все-таки он вельможа, а не вздорный мальчишка и не проказливый школяр. Он закончит здесь все дела и вернется в тот мир, которому принадлежит, — в Лувр… Хотя, почему именно в Лувр? У него есть собственный дом — отель на улице Бетези, может быть, и не слишком большой, но свой.
— Молодец, Сен-Жорж, даже не побледнел ни разу, — Себастьен Мало одобрительно хлопнул графа де Лош по плечу, и юноша с удивлением понял, что погруженный в собственные мысли пропустил все самое неприятное из творящегося на эшафоте. Правосудие свершилось. — А Клеман то, Клеман каков! — с восторгом сообщил Себастьен. — Я же говорил, настоящий мужчина…
Под радостные крики парижан его величество Карл IX покинул Гревскую площадь и возбужденная толпа начала расходиться.
— Пошли в «Жареный кабан», — предложил Себастьен, — выпьем за упокой души Клемана.
Впрочем, не успел слуга разлить пойло, по непонятной причине именуемое вином, как в заднюю комнату «Кабана» пробрался оборванный мальчишка и что-то шепнул Себастьену на ухо.
— Представляешь, меня мэтры к себе зовут, — шепотом похвастал Мало и торопливо вылез из-за стола. — Ладно, вы тут пейте, а я пошел. Ты за главного, — важно бросил молодой человек, уже выходя из комнаты.
Шестеро оборванцев выжидающе уставились в лицо Сен-Жоржа, не решаясь есть и пить без его дозволения. Юноша со всей возможной строгостью оглядел свиту Мало и поднял кружку.
— За настоящих мужчин, — провозгласил Жорж-Мишель.
Мальчишки радостно завопили, дружно опрокинули кружки, сворой голодных псов накинулись на еду. Юный граф отпил вино и с отвращением выплеснул остатки на пол.
— Косой, пой! — важно приказал он.
— привычно затянул Косой.
Хмельные от крови и вина щенки подхватили лихую песню. Жорж-Мишель молча смотрел на беснующихся мальчишек, усердно поглощал сыр и пережаренное мясо и думал, что все-таки внесет взнос мастера. Кто знает, может, ему это пригодится?
Упившиеся юнцы засопели под столом, и шевалье вышел из «Жареного кабана», поднялся на чердак Себастьена. Вечер еще не начался, но уставший от непривычных раздумий Жорж-Мишель чувствовал настоятельную потребность ко сну. Посмотрел на постель Себастьена, на дверь и понял, что «наставник» был прав — с его способностью слышать чужие шаги лучше всего провести эту ночь на полу, поперек двери. В последний раз, утешил себя шевалье, завтра он уйдет.
Когда незадолго до рассвета веселый и пьяный Мало торкнулся в дверь своей каморки, ему ответил настороженный окрик «Кто?».
— Свои, открывай! — радостно завопил браво и ввалился внутрь, как только Жорж-Мишель посторонился. — Меня мэтры хвалили, — с ходу сообщил молодой человек, пошатнулся, ухватился за ученика и чуть не рухнул на убогое ложе. — Тебя тоже, — великодушно добавил Себастьен. — Сам Ле Нуази сказал, что у меня есть нюх… и что мне можно поручать серьезные дела…
— Себастьен, я…
— Заткнись! — отмахнулся от ученика Мало. — Они меня за свой стол посадили, представляешь?! Только меня и еще Жанно Кастета…
— Себастьен…
— А Ле Нуази обещал со мной пофехтовать!.. — вещал в пьяном восторге Себастьен. — Кастет от зависти чуть не окочурился! — молодой браво сиял, словно стал обладателем мешка с золотом. — Ладно, Сен-Жорж, ты меня совсем заговорил… Стаскивай башмаки…
Второй роман трилогии «Виват, Бургундия!» (текст, иллюстрации эпохи). Герои первого романа встречаются через 4 года. Они стали старше и вступают в пору зрелости. Им предстоит понять, что каждое их действие и даже слово оказывает влияние на судьбы тысяч и тысяч людей. Каким образом они распорядятся оказавшейся в их руках властью?
Роман-антиутопия о том, как воспользовавшись гениальным открытием, США обрели новое пространство, где начали строить неорабовладельческое общество. И хотя автор утверждает, что данная история является авторским вымыслом и всякие совпадения с фактами и реальными людьми являются случайными, похоже у американцев всё получилось. В центре повествования судьба юноши ставшего рабом или, как "политкорректно" их именуют, "питомцем", сменившего нескольких хозяев и похоже вполне принявшего свою судьбу. Иллюстрации подобраны автором.
Рассказ из истории альтернативного мира о том, как страх божий вселился в беззаконного барона Алибо.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман Рафаэля Сабатини — о пиратах Карибского моря. Главные герои оказываются в самых невероятных ситуациях, их окружают подлинные, невымышленные персонажи, например, Генри Морган и другие известные личности.