Бог, король и дамы! - [40]
— Я все объясню…
— Нет, Ролан, это не поможет. Поверьте, меня более не пугает монастырская келья, я знаю, что потеряна для света и счастья, а монастырь… можно ли найти лучшее убежище для женщины? Но вы, Ролан, вы… что будет с вами? Разве вы забыли права опекунов? Да чтобы оградить вас от позорящей связи, опекуны могут отправить вас в монастырь… до самого совершеннолетия… Нет, Ролан… Знать, что вы проведете в монастыре, возможно, в монастырской тюрьме пять долгих лет… Знать, что ваши прекрасные глаза потухнут от слез… Что ваш стан согнется от постоянных молитв и покаяний… Что ваша благоухающая юность увянет, так и не расцветя… Нет, мой паладин, я этого не перенесу!
— Но… они не могут так со мной поступить… Они меня любят… — пробормотал юноша, не в силах поверить в истинность слов дамы, но при этом ни на миг не усомнившись в ее искренности.
— Конечно, они вас любят. Разве можно вас не любить?! — восторженно отвечала Жанна. — Именно любовь к вам толкнет их на жестокость. Что ж, мой паладин, я приняла решение — красавица вскинула голову. — Я не позволю Фоканбержу погубить вас. Лучше я сама вонжу ему кинжал прямо в сердце, лучше я взойду на эшафот, но, умирая от руки палача, я буду счастлива, что спасла вас от ужасной участи…
— Нет, пожалуйста, только не это… — взмолился Жорж-Мишель, стараясь удержать даму, когда она попыталась встать. — Я не позволю… вы и так много страдали… Я что-нибудь придумаю… я подумаю… я решу, что можно сделать…
Жанна рухнула на подушки и разрыдалась, на этот раз совершенно искренне. Кажется, щенок так ничего и не понял. Что ж, она сделала все, что могла, и теперь нуждалась только в утешении.
— Не оставляйте меня, Ролан, мне так страшно, — жалобно попросила дама и юноша с готовностью пообещал охранять ее сон до самого утра.
Когда на рассвете шевалье Жорж-Мишель выбрался из комнаты Жанны, красавица позвала камеристку и отдала ей два распоряжения. Во-первых, заказать в церкви Сен-Жермен-л'Оксеруа мессу за успех задуманного предприятия. Во-вторых, начать собирать вещи. В следующий свой приезд ко двору дама поклялась иметь дело только с нетитулованными щенками.
Глава 9
В которой граф де Лош и де Бар узнает, что значит «жить своим домом»
Полагая, что «маленький паладин Ролан» так ничего и не понял, дама была не права. Три года при дворе оказали благотворное воздействие на сообразительность юноши, и Жорж-Мишель без труда догадался, чего хочет Жанна. Проблема заключалась в том, что шевалье не знал, каким образом ее желание осуществить. Юноша не раз слышал, как благородный человек должен избавляться от врагов. Следовало собрать своих друзей, числом не менее тридцати, а лучше — сорока, пятидесяти или даже сотни, подстеречь врага в темном закоулке, а потом проткнуть его шпагами и кинжалами столько раз, сколько это необходимо, дабы тот испустил дух. К несчастью, у графа не было такого количества друзей. Друзей у молодого человека было всего трое. Однако, как бы юные принцы не любили своего родственника, Жорж-Мишель не мог представить в засаде ни десятилетнего Бурбона, ни двенадцатилетнего Валуа, ни даже тринадцатилетнего Гиза.
Рассказы фрейлин также не способны были помочь молодому человеку. Для Жоржа-Мишеля не было тайной, что красавицы умели избавляться от врагов ничуть не хуже доблестных шевалье. Но способ, которым фрейлины благодарили своих спасителей, совершенно не приличествовал дворянину.
Молодой человек вздохнул. Раньше он представлял взрослую жизнь иначе. Ему казалось, что быть взрослым — значит, быть свободным, делать все, что душе угодно, и не перед кем не отчитываться. И вот все оказалось как раз наоборот. Вместо свободы молодому человеку грозила монастырская келья, вместо развлечений — решение проблем, о которых прежде он даже не подозревал.
Что бы ни утверждала Жанна, шевалье Жорж-Мишель не мог поверить, будто родные отправят его в монастырь — в Венсенн, вполне возможно, но Венсенна юноша не боялся, все-таки это была королевская резиденция. Однако утешить возлюбленную за перенесенные страдания и наказать мерзавца за вероломство было долгом каждого порядочного человека, и юноша принялся особенно усердно тереть лоб — благодатную почву всех мыслей.
После целого часа возделывания этой почвы, завершившегося появлением на лбу графа прыщика, шевалье наконец-то вспомнил весьма занятный рассказ господина де Виллекье. Воспитатель дофина рассказывал о людях, именуемых «браво», и уверял, будто проживают они в Париже и за деньги делают то, что друзья совершают от чистого сердца. Увы, Жорж-Мишель не знал, в какой квартала Парижа необходимо отправиться в поисках подобных людей, ибо Париж был велик, а людей в нем было больше, чем придворных в Лувре. После еще одного часа метаний по комнате в памяти Жоржа-Мишеля всплыло воспоминание о случайно подслушанном разговоре фрейлин. Девицы сплетничали о неком шевалье, весьма ловко умеющем улаживать подобные дела. Имени шевалье граф не помнил, однако расспрашивать о нем фрейлин не решился, слишком хорошо зная, до чего девицы бывают несдержанны на язык. Перебрав в памяти около трех десятков имен, восстановив от начала и до конца давно забытый разговор, молодой человек, наконец, вспомнил имя ловкого шевалье. Звали его Эжен де Ландеронд, был он родом то ли из Анжу, то ли из Турени — подробностей фрейлины не знали.
Второй роман трилогии «Виват, Бургундия!» (текст, иллюстрации эпохи). Герои первого романа встречаются через 4 года. Они стали старше и вступают в пору зрелости. Им предстоит понять, что каждое их действие и даже слово оказывает влияние на судьбы тысяч и тысяч людей. Каким образом они распорядятся оказавшейся в их руках властью?
Роман-антиутопия о том, как воспользовавшись гениальным открытием, США обрели новое пространство, где начали строить неорабовладельческое общество. И хотя автор утверждает, что данная история является авторским вымыслом и всякие совпадения с фактами и реальными людьми являются случайными, похоже у американцев всё получилось. В центре повествования судьба юноши ставшего рабом или, как "политкорректно" их именуют, "питомцем", сменившего нескольких хозяев и похоже вполне принявшего свою судьбу. Иллюстрации подобраны автором.
Рассказ из истории альтернативного мира о том, как страх божий вселился в беззаконного барона Алибо.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.