Бог, король и дамы! - [201]

К удивлению Соланж одна дама взялась просвещать ее, сыпала множеством имен, подробностей и советов, так что у девочки кругом шла голова. Луиза де Коэтиви была очень красива и одевалась с роскошью, не уступавшей роскоши королевы Маргариты. Соланж не понимала, что заинтересовало в ней фрейлину королевы-матери, но графиня полагала, что соседство с юной провинциалкой так выгодно оттеняет ее достоинства, что этим глупо было бы не воспользоваться.

Разговоры графини и ее подруг были столь странными, что Соланж не требовалось претворяться, будто она ничего не понимает. Понимала девочка немногое, но с усердием слушала, стараясь разобраться в странном придворном мире.

— Ох уж эта свадьба, она совсем меня разорила. А у господ гугенотов в карманах ветер гуляет, — томно вздыхала Шарлотта де Сов, обмахиваясь платком после очередной вольты.

— Ну почему только гугеноты, дорогая, — пожала плечами Диана де Меридор, баронесса де Люс, — граф, к примеру, приехал без жены.

Соланж покраснела, сообразив, каким образом фрейлина собирается поправить свои дела.

— Говорят, он раздал по десять тысяч ливров своим офицерам, и даже пажам сделал подарки, — вмешалась в разговор дама де Бетюн.

Диана смахнула несуществующую соринку с корсажа и потянулась как кошка.

— Ага, получишь кошелек с золотом от его сиятельства и стилет в спину от ее высочества, — ехидно заметила красавица Шарлотта.

— Смотри, не позеленей от зависти, — огрызнулась Диана. — Да будь она даже ревнива как все испанки вместе взятые, все равно она сюда не явится.

Соланж вертела головой по сторонам, тщетно пытаясь разглядеть таинственного графа, внимания которого добивалась Диана. Кроме того она не могла понять, о какой принцессе идет речь и почему эта отсутствующая принцесса должна приревновать графа к фрейлине ее величества. Увы, среди кавалеров, находящихся в зале, только один был незнаком мадмуазель де Сен-Жиль. Однако вряд ли он мог быть этим самым графом. В черном, сплошь затканном золотом одеянии, шевалье более всего походил на испанского гранда, тем паче что среди нескольких золотых цепей на груди незнакомца сверкал рубинами орден Золотого Руна. Свита вельможи — несколько дворян и полдюжины пажей — были одеты столь же роскошно. Вряд ли кто-либо из подданных короля Карла мог столь дерзко нарушать эдикты против роскоши. «Гранд» держался столь надменно, что казалось, будто он делает величайшее одолжение присутствующим, находясь рядом с ними. Мадмуазель де Сен-Жиль подумала, что если бы не надутый вид незнакомца, он выглядел бы довольно привлекательно. Тем временем фрейлины продолжали обмениваться колкостями.

— Диана права, — насмешливо заметила графиня де Коэтиви, бросив взгляд в ту же сторону, что и Соланж. — Чтобы ее высочество принцесса Релинген почтила своим вниманием свадьбу какого-то гугенота — да никогда в жизни!

— Это ты злишься из-за того, что гугенот достался мне, а не тебе, — молниеносно отозвалась Шарлотта. — Бедняжка, тебе приходится довольствоваться Алансоном.

— Ну не я же любимая фрейлина ее величества, — фыркнула Луиза. — Зато мне не придется спать с ювелиром.

— И что?! — вскинула голову любовница короля Наваррского. — Зато я встречаюсь с мужчиной, а не с каким то недомерком. И, кстати, соблазнить графа тебе тоже не светит.

— Никогда не собиралась, мы с принцем в слишком близком родстве, — язвительно парировала Луиза де Коэтиви.

Соланж окончательно запуталась, о ком идет речь. Несмотря на монастырское воспитание она уже поняла, почему Шарлотта де Сов со дня свадьбы бросала томные взгляды на короля Наваррского, и знала, что Луиза де Коэтиви все вечера прогуливается под руку с герцогом Алансонским. Но о ком спорили дамы, и что это за таинственный шевалье, которого называли то графом, то принцем, и который награждал своих людей с королевской щедростью?

— Мой кузен, — продолжала меж тем Луиза де Коэтиви с таким видом, будто она сама вывела кузена в свет, — самый блистательный кавалер двора. Ну, скажите, кто еще с таким достоинством умеет носить траур?

В некотором замешательстве Соланж поняла, что графиня указывает прямо на «испанца».

— Герцог де Гиз к примеру, — не замедлила парировать Шарлотта. — Вчера он тоже явился в трауре по своей любимой собачке.

— Ага, — убирая помаду, хихикнула Диана де Меридор, — только сегодня, после разговора с графом он оделся обычно, зато граф за одну ночь переодел всю свиту в траур, все-таки у него тетушка скончалась.

Тут Соланж не выдержала:

— Но почему он тогда не удалился от двора? — с простодушием монастырской воспитанницы вмешалась она в разговор фрейлин.

Вопрос Соланж произвел на ссорящихся дам впечатление, сходное с появлением среди них маленького неуклюжего щеночка. Дамы дружно захихикали, но уже добродушно.

— Ну, милочка, как же принц Релинген может удалиться от двора, если он эту свадьбу и устроил, — снизошла до провинциалки Луиза. — Конечно, покойная королева Наваррская была его родной тетушкой, но она вряд ли хотела бы, чтобы свадьба расстроилась. И кто бы тогда был шафером жениха?

— Значит, он теперь вдрызг рассорился с Гизом, — видимо, Шарлота де Сов решила превзойти себя в стремлении уязвить Луизу де Коэтиви.