Бог калибра 58 - [8]

– Три банки, – уточнил Гомер.

– На одну бабу хватит, – ухмыльнулся Михал. – Как делить будем?

– Сначала добудем.

– И где мы их добудем? – осторожно поинтересовался Гаврик.

Осторожно очень так

– Возле Кольца.

Теперь уже выдохнули. А мне неприятно стало, в животе червячок повернулся. На моей памяти к Кольцу ходили два раза. Первый раз за оружием, я еще маленький был, меньше колеса, но помню. Потому что тогда в поход отправился мой отец. И Гомер. И еще какие-то другие люди, все молодые. Отец дал мне рябиновую пастилу и сказал, что принесет винтовку с оптическим прицелом и золотистые патроны. Их было шестеро тоже. Вернулись двое, Гомер и еще один парень. С оружием. Нарвались на шейке – ров, трое погибли сразу, а мой отец отстреливался долго, почти час, а потом подорвался на гранате. Чтобы не доставаться. Тогда Гомер подарил мне карабин. Сказал, что он еще лучше винтовки, и стал учить. Как правильно настроиться, как прочитать нужный тропарь, как не бояться и жить в правде, как стрелять без промаха – попадать в летящую стрекозу.

Когда мне исполнилось двенадцать, ходили к Кольцу во второй раз. За козлом. Коз держали, а козла не было, а какой толк от коз без козла? Ходили на север, но там своих козлов мало, тогда Гомер, который стал старшим, сказал, что у Кольца можно найти все, что угодно, а козлов там изобилие. Я к тому времени уже хорошо стрелял и вызвался, рост только вот помешал – все еще ниже колеса. Меня не взяли, и из шестерых в тот раз вернулись уже трое. С козлом. Рассказывали, как тащили этого козла, как он брыкался и вредничал, кусался и сыпал пометом, как наткнулись на жнеца и Гомер взвалил козла на плечи, бежал с ним почти час.

Козел на самом деле оказался превредный.

И вонял. Козлиный дух стоял над станицей, нарушал аппетит и привлекал волкеров – каждый день парочка попадала в капканы и подрывалась на минах, остальные же гадко выли издалека. В конце концов Гомер придумал мудрое – велел собрать клетку – примерно как у Папы, только больше, посадил в нее козла и привесил к сосне, ввысь поднял. Так что вонь теперь распространялась над и людей не задевала. А козел умудрился и сверху гадить. Мочился на проходящих и мерзко блеял, привлекая ненужную погань. Пришлось его спустить и хорошенько поучить хворостиной. Помогло, но ненадолго. А потом этого козла волкер все-таки уволок, один поводок остался и рога.

– Там, – Гомер указал пальцем в сторону юга. – Там территория вечного зла. Земля боли, разодранная на кровоточащие куски безжалостными бандами и адскими культами. Сатанисты, маньяки и людоеды, погань и перхоть, восставшая из ада. Поклоняются демонам, вершат жертвоприношения, только и ждут, чтобы вырвать из твоей груди сердце и скормить его своим тварям.

– А праведники? – спросил кто-то. – Праведники там есть?

– Разумеется, – вздохнул Гомер. – Господь не оставит землю свою без держания. Есть там и праведники. Но очень мало. Ибо тяжко поддерживать свет Добра средь праха и в терниях. Праведники там стонут под пятой падших. И только и думают, как бы спасти своих дщерей из ада.

Я подумал, что Гомер, наверное, несколько преувеличивает. Может, они там, конечно, и стонут, но чтобы отдавать своих девчонок… Они что, дураки совсем? Наоборот, беречь их надо. Я бы и за порох не отдал. За весь. И за корову, наверное, тоже.

– А как? – спросил Ной. – Как же нам отличить праведника от поганого?

– По делам, – Гомер знал ответы на разные вопросы, это мне в нем очень нравилось. – По делам их отличите. Праведник никогда в вас не будет стрелять. Праведник вас никогда не обманет. Праведник никогда не бранится черным словом. Так что вы легко отличите чистое от поганого. И если видите поганое – то не размышляйте – или стреляйте, или бегите. Остальное узнаете по пути. Кто со мной – шаг вперед. Мы вернемся и начнем новую жизнь.

Вперед шагнули шестеро. Всего. И Старая Шура. Остальные молчали и глядели в сторону.

Шестеро, от пятнадцати до восемнадцати, если не считать Гомера, конечно.

Старую Шуру мы, конечно, не взяли.

Глава 3

Дмитровское шоссе

Проснулся рано, проверил карабин, порядок. Прочитал Пробудительный тропарь.

Мне он особо нравится – прочитаешь его, раз – и сразу сил прибавляется, только читать надо особо, как бы внутренне подпрыгивая. Хотя, конечно, непонятно в нем много – например, мрецы в норах не живут, а ведьмы никак уж в кожуре не прячутся. Я тогда у Гомера про это спросил, а он покраснел вдруг так, и сказал, что у искусства свои законы, и вообще, надо не спрашивать, а верить и заучивать наизусть, и вообще он лучше знает. А у меня память хорошая, я все двенадцать тропарей еще в пять лет запомнил, сам даже потом мелких учил.

Вот и сейчас. Тоже. Прочитал, как бы внутренне подпрыгивая, настроение сразу увеличилось, захотелось немедленно, вот прямо тут кого-нибудь поганого успокоить. Но я не торопился, прислушался. Все вроде как надо. Сердце ровное, секреция в норме. Пальцы чешутся. На правой.

Посмотрел.

Наросла кожа. На безымянном, среднем и указательном. Нехорошо. Вынул скребок, принялся сдирать. Пальцы должны оставаться чувствительными – а как еще стрелять-то? Показалась кровь, остановился. Хватит, когда назреет новая тоненькая кожа, я буду чувствовать спусковой крючок тонко, стачивать пальцы – это такой старинный обычай у всех настоящих стрелков. Для проверки взвел курок и немножко погладил крючок, он играл под пальцем, механизм был уравновешен и настроен идеально. И смазан – настоящим самолетным жиром, нежным и прозрачным.