Боевые пловцы - [41]
Вслед за пловцами на плотах под огнем противника упорно приближались к берегу парами пловцы, продвигавшиеся вплавь. Один разматывал леер и через каждые 25 м измерял глубину, а другой плыл зигзагом в поисках мин и выступающих верхушек коралловых рифов, которые он отмечал буйками.
Японцы сосредоточили минометный и ружейно-пулеметный огонь на десантных катерах и резиновых плотах. В то же время они не упускали из виду и одиночных пловцов. Пулеметные очереди вынуждали быстро укрываться от огня противника. Пловцы ныряли, стараясь как можно дольше держаться под водой, и каждый раз всплывали в новом месте, чтобы набрать в легкие воздух.
На каждый из четырех участков побережья Кауфман послал по одному офицеру, который имел задание, передвигаясь на «плавучем матраце», указывать направление пловцам, измерявшим глубину, воодушевлять их и в случае необходимости оказывать им помощь. Кауфман плыл на плоту вместе с обладавшим прекрасным зрением матросом, который был его «поводырем», поскольку у самого Кауфмана зрение было неважное. Впоследствии он сообщал:
«Все бойцы под шквальным огнем противника спокойно и не торопясь продолжали разведку, записывая все добытые сведения. Неудивительно, когда большинство твоих людей проявляют такую храбрость. Но когда все до одного спокойно выполняют задание под ураганным огнем противника, то это просто невероятно».
Проникнув в лагуну, Кауфман увидел позади серию больших всплесков воды. Решив, что это корабли огневой поддержки стреляют с недолетом и могут поразить его пловцов, он вытянул антенну портативной рации и вызвал по радио своего заместителя Джека Дебольда, который, невзирая на его протесты, был оставлен на десантном катере за рифом с заданием обеспечить радиосвязь с кораблями огневой поддержки. Кауфман крикнул в микрофон: «Передайте этим чертовым кораблям, чтобы они не стреляли с недолетом».
Дебольд хладнокровно ответил:
«Это не недолеты, а перелеты: это всплески от японских мин».
Огонь японцев становился все точнее. Их мины рвались недалеко от пловцов. Подводная взрывная волна выбросила из воды Г. Холла. Тем не менее он остался в живых. Пять бойцов было контужено. Заплыв продолжался целый час.
К тому времени, когда пловцы преодолели половину расстояния, отделявшего их от берега, авиация должна была нанести бомбовый удар по побережью. Ровно в 10 часов корабли перенесли артогонь, чтобы не поразить своих самолетов.
Когда пловцы приблизились к берегу, линкор перенес огонь еще на 500 м в глубину острова. Эсминцы стояли в открытом море, далеко от рифа, по которому японцами заранее была произведена пристрелка. Время шло, а самолеты не появлялись. Когда корабли перестали обстреливать побережье, японцы встали во весь рост и начали из своих окопов в упор расстреливать приближавшихся пловцов. В своем письме к отцу Кауфман писал:
«Основной мишенью были «матрацы». Мины рвались не дальше чем в 15 м от моего плота. Четыре плота было потоплено. Те, кто на них плыл, остались целы и невредимы, за исключением Кристенсена, одного из лучших бойцов моей команды, — он был убит.
На расстоянии около 300 м от берега я поставил свой плот на якорь и поплыл к берегу, надеясь на обещанную мощную поддержку авиации, которая должна была бомбить японцев в течение тех 30 минут, когда мы выдвигались к побережью. Но ни один самолет не появлялся в воздухе. Приблизившись к берегу примерно на 100 м, я, несмотря на плохое зрение, увидел, как японцы поспешно занимали места у пулеметов. Достав рацию, я послал вызов опаздывающим авиаторам. Однако мне тут же пришлось убрать рацию, поскольку она привлекла внимание японцев, взявших меня под усиленный обстрел».
Кауфман пытался сигналами приказать пловцам не подплывать к берегу ближе чем на 100 м ввиду отсутствия авиационной поддержки. Однако большинство их уже находилось в 50 м от берега. На обратном пути они плыли зигзагами, под водой, стараясь как можно реже выплывать на поверхность. Преодолев рифовый барьер, бойцы вплавь добрались до курсировавших в море катеров. Приближаясь к рифу на «плавучем матраце», Кауфман хотел взять на буксир Дэвенпорта.
— Убирайтесь отсюда с этой дрянью! — завопил тот. Однако командир не обиделся на него, вспомнив, что для японцев плот является более заметной мишенью, чем одиночный пловец.
Десантные катера снова приблизились к рифу и вошли в зону минометного огня, с тем чтобы подобрать всех пловцов. Подойдя задним ходом к пловцу, катер останавливался, и изнеможенный человек с помощью товарищей взбирался на палубу.
Когда пересчитали людей, выяснилось, что, кроме убитого Кристенсена, не хватало еще двоих — Рута и Хейля. В течение получаса катер младшего лейтенанта Дж. Адамса курсировал около рифа в поисках пропавших. В конце концов Кауфман вынужден был передать по радио Адамсу приказание прекратить дальнейшие поиски, с тем чтобы не подвергать риску остальных пловцов, которые должны были доставить ценные сведения.
В 12 часов 30 минут поступило сообщение с крейсера о том, что в море, в полутора милях к югу от района разведки, замечены 2 человека. Кауфман направился в этот район на десантном катере, экипаж которого состоял из четырех моряков. По пути к лагуне они увидели торчащий из воды предмет, напоминавший человеческую голову. Кауфман прыгнул в воду и переплыл риф. С его плохим зрением ему пришлось подплыть вплотную к этому предмету, и лишь тогда он обнаружил, что это коралловый выступ. Тем временем десантный катер вышел из зоны минометного обстрела.
