Боевой вестник - [88]

— Понимаю…

— Никому ни слова.

* * *

В последние дни она часто стояла здесь, ловя взглядом отблески заката над Слезной бухтой. Тревога наполняла сердце. Сын где-то далеко, за морем… Нет, не за этим, что видно из окна тронного зала. Срединное море вообще из Артогно не видать. Но воды такие же, так же колышутся, плещась в золотых лучах солнца. А бывает, что ненастье взбаламутит море и оно отвечает ветру всей своей яростью пенящихся волн. А на открытом просторе им больше воли, чем в тесноте бухты. Всякий же, кто чувствует свободу, не знает границ своей ярости, ибо границы — уже не свобода…

Напишет ли сын письмо? Как скоро? И напишет ли вообще когда-нибудь? Принц Леон не склонен к проявлению чувств, но письмо матери не может быть черствым и официальным. Проще вообще не писать… К тому же не в лучшем расположении духа он покидал родные края. Леон был обижен на отца, и это можно понять. Она и сама была обижена на мужа. Зачем нужно было отправлять сына в чужие края, за море? И так внезапно, никого не предупредив? Он ведь совсем юн… Да, Хлодвиг, будучи чуть старше, чем сейчас Леон, уже проливал кровь на войне. А Вэйлорду, тогда еще простому оруженосцу, и вовсе было столько же, сколько сейчас принцу. И он также познал, что такое война. Но сейчас ведь не война… Если Хлодвиг действительно хотел поручить своему наследнику столь почетную миссию, то можно было для начала послать Леона в Галиган, в Кабрийский орден, чтоб он хоть чему-нибудь научился. А еще лучше — отправить в Тассирию кого-нибудь другого. Конечно, тассирийские владыки не примут в качестве посланника кого попало, но ведь есть великие дома Гринвельда, что состоят в родстве с королевской династией. Например, Галиганы, из которых происходила Миранда, жена покойного принца Горана, пережившая супруга на считаные дни. С Эверретами этот дом тоже в родстве. Или Кессариты — великий дом, к которому принадлежит сама Анриетта. Брекенриджи, давшие стране прежнюю королеву, Эолинн, супругу Дэсмонда. Есть и другие. Неужели нельзя было найти среди них достойного человека, чтобы отправить в Тассирию? Понятно, что для этого не годился Нэйрос: прибытие столько низкорожденного посланника оскорбило бы императора Шерегеша. Но нет, Хлодвигу надо было отправить именно Леона, оторвать сына от матери. И дело здесь не в том, что отец стремился дать сыну возможность приобрести опыт и занять важную должность. Он просто хотел отослать его подальше. Стыдился сына? Да, Леон не лучшим образом ведет себя в последние годы. Все эти бесконечные скитания по заведениям улицы Роз, постоянный запах перегара… Может, Хлодвигу завидно? Принц здоров, особенно по мужской части, а вот Хлодвиг этого лишился после войны и с тех пор в постели способен дарить супруге только нежность, но не страсть.

Анриетта вздохнула, с тоской глядя на закат. Все это Хлодвиг мог бы обсудить с ней, но до последнего скрывал свои замыслы.

Напишет ли ее сын письмо? Как скоро? И напишет ли вообще когда-нибудь…

— Прошу прощения, ваше величество!

Анриетта резко обернулась. Как странно: слышать голос мужа, видеть его самого — в королевском одеянии и короне, встречать взгляд знакомых зеленых глаз… Королеве понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что это вовсе не Хлодвиг. Это Симидар Фэтч. Не скоро она, судя по всему, привыкнет к подмене. Всю эту затею она считала глупостью, но не спорила с мужем. Он всегда придумывал, чем бы таким необычным себя занять. Возможно, все из-за того недуга. Безумными затеями Хлодвиг пытался возместить свое мужское бессилие. И в итоге нашел замещение для себя самого.

Странно было смотреть на этого статного, по-королевски сложенного человека и знать, что он совершенно чужой. Это не ее муж. Не король. Не тот, кто отправил ее сына за море…

— Король Хлодвиг не обращается так ко мне, — произнесла Анриетта и снова повернулась к окну, не желая смотреть на человека, так похожего на мужа.

— Простите, но я ведь не король.

— По воле Хлодвига, пока его нет во дворце, вы — король. И пусть мне кажется, что это глупое ребячество, вам надлежит усердно играть свою роль.

— Его милость, барон Глендауэр, благосклонно отзывается о моих усилиях. Правда, сегодняшний день не дал мне возможности их приложить. И здесь же никого нет, ваше величество.

— Тогда зачем вы здесь? — тихо отозвалась Анриетта, глядя на закат.

— Дела мои окончены. Куда же мне податься? Я уже долго слоняюсь по замку без дела, стараясь лучше запомнить расположение и убранство комнат. Пока барон Глендауэр не увел меня назад в башню тайных дел, где я живу, мне просто нечем себя занять.

— Займитесь чтением, Фэтч.

— Все, что мне надлежит читать и изучать, находится в башне. К другим фолиантам я пока не притрагиваюсь, дабы не распалять свой разум.

Королева молчала. Ее пугало это сходство низкорожденного друида из далекой северной провинции с ее мужем, потомком великого Артогно Эвера — укротителя белого мамонта и создателя королевства Гринвельд. Но, погруженная в отчаянную тоску и беспокойство за сына, она боялась быть одна. Не вовремя Хлодвиг задумал хождения в народ. Хотя чем он мог ее утешить, ведь он и есть причина ее тревоги. Он выслал Леона в Тассирию и с тех пор отводил взгляд, стараясь не смотреть в полные укора глаза Анриетты.