Боевой путь латышских красных стрелков - [23]
Тяжелые бои с переменным успехом продолжались весь август. Латышская стрелковая дивизия наносила бесчисленные удары и отбивала контрнаступление врангелевцев.
В начале сентября, получив пополнение, врангелевцы еще раз попытались ликвидировать Каховский плацдарм. Многие населенные пункты Александровка, Балтазаровка, Большая Маячка, Черная Долина, Натальино, Марьяново, Масловка, Терны неоднократно переходили из рук в руки.
Поскольку Каховский плацдарм находится только в 70—80 километрах от Перекопа, он угрожал тылам врангелевцев, не давая возможности противнику продвинуться на север и на восток.
В свою очередь именно с Каховского плацдарма Красной Армии было наиболее выгодно нанести решающий удар по Врангелю в Северной Таврии. Поэтому у Каховки концентрировались лучшие дивизии Красной Армии. В конце октября, чувствуя приближение решающего наступления Красной Армии, Врангель оттянул свои войска в Крым.
28 октября началось общее наступление Красной Армии. В нем участвовала и Латышская стрелковая дивизия. Уничтожив арьергарды противника, она стремительно продвигалась в направлении Перекопа. В дни этих больших успехов Латышская дивизия еще раз понесла тяжелые потерн. У деревни Рождественской большими силами белых был окружен 6-й полк, командуемый Я. Бривкалном. Два часа длился кровавый бой. Для многих стрелков 6-го полка, героев Петрограда и Ярославля, Поволжья и Кром, он был последним...
В то же время другие латышские полки неудержимо рвались вперед. Судьба армии Врангеля в Северной Таврии была предрешена.
Недалеко от Каховки на месте легендарных боев героям гражданской воины воздвигнут монумент, в котором скульптор воспроизводит легендарную тачанку.
Па Бериславском кладбище покоятся многие латышские стрелки.
МОГИЛЕВ—РОГАЧЕВ
После победы Октябрьской революции, пока еще не была создана новая армия, для защиты Советской власти приходилось использовать старую армию, разумеется, заменив командный состав. Главнокомандующим армии был назначен большевик Николай Крыленко. Штаб главнокомандующего находился в Могилеве. Большинство офицеров старого штаба было настроено контрреволюционно. Они открыто игнорировали распоряжения Советской власти, ходили в погонах царского времени.
Поскольку полагаться на старый штаб было нельзя, Крыленко создал новый Революционный полевой штаб. Начальником его оперативной части был назначен И. Вациетис, бывший командир 5-го Земгальского латышского стрелкового полка (в то время уже командир 12-й армии). Прежде всего нужно было навести порядок в самом Могилеве.
Это было совсем нелегко. Здесь находилось очень много враждебно настроенных офицеров и мало преданных Советской власти воинских частей. Ситуация усложнялась еще и тем, что против Советской власти восстал дислоцировавшийся на территории Белоруссии антисоветски настроенный польский корпус под командованием Довбор-Мусницкого.
Видя, что в Могилеве не было достаточно много войск, на которые можно было опереться в борьбе против контрреволюции и корпуса генерала Довбор-Мусницкого, И. Вациетис вызвал в находящийся под угрозой район латышских стрелков.
Сводный отряд латышских стрелков был сформирован в Цесисе. Он состоял из 1-го батальона 4-го Видземского латышского стрелкового полка, 4 и 6 роты и пулеметной команды 1-го Даугавгривского латышского стрелкового полка.
В январские дни 1918 года жители Цесиса первый раз открыто отметили память жертв революции 1905—1907 годов. Прямо с этого собрания население Цесиса сердечно проводило латышских стрелков на фронт гражданской войны — в Могилев. Уже на следующий день сводный отряд, который стал называться Головным отрядом латышских стрелков, прибыл в Могилев. С развевающимся Красным знаменем и пением Интернационала промаршировали латышские стрелки по улицам Могилева.
Писатель Карлис Фимбер так воспроизводит вступление латышских стрелков в Могилев:
«Уличная метель выла и метала шинели вдоль сапог стрелков, но солдаты шагали решительным, широким шагом. В их лицах была строгость, она звучала и в песнях. К окнам домов прильнули лица. Люди гадали, какой армии принадлежат эти солдаты, которые так браво шагают, несмотря на метель и мороз. Из ворот выбегали белорусские девушки и махали им платочками. Офицеры и солдаты старой армии останавливались в изумлении на заметенном снегом тротуаре, недоумевая, что за сила появилась в этом городе, где генералы еще кичились блеском погон и царскими орденами, не признавали новую власть народа. Вдруг 1-я рота отделилась от общей колонны и, выдвинувшись вперед, окружила гостиницу. Стволы трех пулеметов уставились на окна. Проворные парни легли около них и затянули ленты под затвор. В просторный вестибюль гостиницы вошли Вациетис, командир батальона и комиссар Авсеев. За ними следовали десять стрелков. Дежурному адъютанту приказали:
— Позовите своего начальника!
Щеголеватый капитан в хорошо сидящем мундире с блестящими погонами с вызовом оглядывал шинели стрелков и посиневшие от мороза лица. Он ясно видел, что эти от большевиков, и хотел вызвать охрану, чтобы задержать нарушителей, как вдруг один из стрелков твердым шагом подошел к нему и ухватился за блестящие погоны.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) – видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче – исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
1968 год ознаменовался необычайным размахом протестов по всему западному миру. По охвату, накалу и последствиям все происходившее тогда можно уподобить мировой революции. Миллионные забастовки французских рабочих, радикализация университетской молодежи, протесты против войны во Вьетнаме, борьба за права меньшинств и социальную справедливость — эхо «долгого 68-го» продолжает резонировать с современностью даже пятьдесят лет спустя. Ричард Вайнен, историк и профессор Королевского колледжа в Лондоне, видит в этих событиях не обособленную веху, но целый исторический период, продлившийся с середины 1960-х до конца 1970-х годов.
В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.