Боевой маг - [10]

– Я скажу Буиллэму, что ты интересовался. Глядишь, и поможет чем-нибудь.

– Это дело. У тебя что, новый зуб?

– Вставил сегодня утром. Стальной. – Варгус осклабился, показывая обновку – не первую и вряд ли последнюю. – Обошелся недешево, но все лучше, чем лопать кашу до конца дней.

– А, в пекло его! Вечером первая кружка за мой счет, если расскажешь про Мэрроу-хилл. Говорят, ты там был. Граэгор про те времена молчит, как воды в рот набрал… Похоже, стыдится чего-то.

– Расскажу что вспомню.

– Значит, до вечера. – И Карноу направился к Старому городу.

Несколько минут спустя Варгус, минуя храм Всеблагой Матери, почувствовал на себе чей-то взгляд. В переулке неподалеку стояла девочка лет четырнадцати. У нее было худое лицо и синие пятна в уголках губ – верный признак курильщика венте. Полупрозрачное платье не скрывало изгибов стройного, еще незрелого тела. Девочка поманила Варгуса, но он, покачав головой, пошел своей дорогой. Какой-то встречный солдат оказался сговорчивее и скрылся с ней в тени за храмом, посвященным невинности.

В Морриноу большинство составляли истово верующие, и любое слово против Всеблагой Матери каралось по всей строгости. Занятие любовью возле храма грозило женщине поркой, а мужчине – и вовсе необратимым наказанием с применением небольшого топорика. Священники там носили кольчуги и при случае могли вколотить веру дубинкой. Зато здесь, в Севелдроме, пухлая матрона в белых шелках звякала блюдом для пожертвований, а пыхтящего солдата будто не замечала.

Чуть дальше по улице располагалось ветхое святилище Кай’еги. Деревянные двери давно покоробились, краска местами сошла, резное око стало едва различимо. Кое-где на крыше зияли дыры, птицы свили гнезда среди стропил – в общем, то еще зрелище. Варгус краем глаза заметил мелькнувшую в стороне тень. В эти дни в святилище жили только крысы. Печально покачав головой, он отправился дальше.

На пастбище за южными воротами раскинулось море шатров и костров – будто не войско, а какое-то кочевое племя обступило столицу. Огромный лагерь гудел, словно улей. Люди, каждый по-своему, готовились к войне.

Кто-то напился допьяна, хотя день едва занялся. Кто-то плясал до упаду под трели флейт и стук барабанов. Многие употребляли свободное время на поиски удовольствий или забвения, зная, что другого случая для веселья может и не представиться.

По всему лагерю трудились десятки прислужников интенданта: составляли списки еды, оружия, доспехов и лекарств. Среди шатров бродили враны – так называли полевых врачей за их черные колпаки, однако те, кто предавался веселью, отводили от них глаза. О вранах вспомнят, когда начнется сражение: солдаты будут слезно молить, чтобы те не прошли мимо, а сейчас их, как и настоящих ворон, считали вестниками несчастья.

Южнее, на плоскогорье, всадники отрабатывали удары на чучелах и вели совместные учения с другими войсками – снова и снова, пока война не войдет в их кровь, не станет второй натурой.

Конюхи и кузнецы без устали осматривали лошадей, а люди из главного штаба следили, чтобы каждый солдат был сыт и ни в чем не нуждался.

Внимание Варгуса привлек размерный звон стали. Воины в кольчугах и кожаных доспехах размахивали мечами под присмотром сержанта. Сразу было видно: каждый дерется сам за себя. Движения казались выученными, отрепетированными. Поодаль от этих рядов солдаты бились один на один с куда меньшим изяществом. Они сражались не напоказ и думали только о том, чтобы ранить или убить неприятеля. Меч против топора, булава против железного копья, пика против кистеня… Это в учебном бою хорошо драться с тем, кто владеет таким же оружием, что и ты. На поле битвы выбирать не придется.

Еще дальше воины под стук щитов сходились стенка на стенку. Эти не носили доспехов и орудовали деревянными мечами, измазанными красной краской. За ними скептически наблюдал сержант по имени Кефи – лысеющий человечек ростом чуть ли не вполовину Варгуса. Тех, кто сильнее остальных испачкался в краске, он объявлял покойниками и оставлял лежать на земле до конца сражения. Понаблюдав несколько минут за солдатами, Варгус понял, почему Буиллэм просил его ими заняться.

Наконец, один из отрядов в полном составе уложили на землю, а победители огласили воздух радостными криками. Кефи, припадая на правую ногу, подошел к Варгусу. Тот кивнул в знак приветствия, не сводя глаз с солдат и подмечая самых способных.

– Что скажешь? – спросил Кефи.

– Сыроваты. Дисциплина есть, но к делу относятся несерьезно. Не понимают, что они часть отряда. Им невдомек, какие трудности их ждут и что стоит на кону.

– Что ж, доверяюсь твоему опыту, – коротко кивнул Кефи. – Удачи.

Он ухмыльнулся и захромал прочь.

Вокруг Варгуса уже собрались люди. Кое-кого он знал в лицо, остальных видел впервые в жизни. Пожалуй, лучшая тактика с ними – честность.

– Хотите пережить войну? – спросил Варгус. Ответом было гробовое молчание. – Хотите увидеть, как она кончится, а потом вернуться домой?

– Глупый вопрос, – сказал крупный солдат с бритой головой и серебряным кольцом в ухе.

– Докажи. – Варгус вытащил меч из ножен, бросил его на землю и поманил здоровяка. – Попробуй меня убить.