Боевая подготовка и боевые действия артиллерии - [187]

Полевая легкая артиллерия увеличилась за время войны по числу батарей почти вдвое — на 580 батарей и на 1 958 орудий. Причем в легкой артиллерии наибольший процент увеличения приходился на гаубичную артиллерию (162 %), что вызвано было, с одной стороны, бессилием легких и конных 76-мм пушек, имеющих настильную траекторию, против укрытых целей, с другой стороны, необходимостью применения более мощного снаряда для разрушения прочных сооружений, создаваемых в период позиционной борьбы.

В тяжелой артиллерии процент гаубиц должен быть еще выше, чем в легкой. Между тем в русской тяжелой артиллерии к концу войны в 1917 г. пушечных батарей было, наоборот, больше, чем гаубичных (234 пушечных и лишь 155 гаубичных). Это объясняется необходимостью восполнить недостаток тяжелой артиллерии всякими сколько-нибудь подходящими орудиями, имеющими более мощный снаряд и достаточную дальность. Поэтому в состав тяжелой артиллерии пришлось включить много пушечных батарей, вооруженных пушками устаревших систем: 107-мм обр. 1877 г., 152-мм в 120, 190 и 200.пуд. обр. 1877 и 1904 гг., 229-мм береговые обр. 1867 г., 155-мм французские обр. 1877 г., 127-мм английские и другие.

К марту 1916 г. на всех русских фронтах имелось 516 тяжелых устаревших орудий, взятых главным образом из крепостей, и лишь 440 полевых тяжелых орудий современных образцов калибром не свыше 152 мм. Словом, артиллерийские средства, имевшиеся в то время в распоряжении русской армии, далеко не соответствовали поставленной русским командованием грандиозной наступательной задаче прорыва сильно укрепленной неприятельской позиции.

Наштаверх генерал Алексеев, сообщая весной 1916 г. французкому главнокомандующему генералу Жоффру о бедности русской армии тяжелыми орудиями, заканчивал свое письмо: «…Отсюда понятны те трудности, с которыми приходится иметь дело нашей пехоте при атаке укрепленных позиций противника».

К началу первой мировой войны русская армия имела в общем слабо вооруженную артиллерию, очень мало полевых легких гаубиц, еще меньше полевых тяжелых батарей, и вовсе не была обеспечена организованной тяжелой артиллерией осадного типа; вооружение же русских крепостей было устарелым, совершенно не отвечающим современным требованиям, и служило источником скорее слабости, чем силы крепостей.

До самого конца войны, несмотря на значительное увеличения числа батарей — на 95 % и числа орудий — на 45 %, все же русская армия оставалась сравнительно слабо обеспеченной артиллерией вообще и тяжелой в особенности.

Основные образцы орудий полевой легкой и полевой тяжелой русской артиллерии не уступали в общем однотипным орудиям австро-германской артиллерии, а в некоторых отношениях по своим балистическим данным даже превосходили их. Но вооружение русской тяжелой артиллерии более мощными орудиями осадно-позиционного типа оставалось до самого конца войны значительно более слабым по сравнению с вооружением артиллерии германской, австрийской и даже французской.

Для ТАОН назначено было из крепостей лишь 6 пушек 254-мм, а потому правильнее считать, что наибольший калибр русских тяжелых пушек — 152 мм, тогда как у германцев имелись пушки 210-мм 240-мм и 380-мм калибра. Что же касается тяжелых гаубиц, то на вооружении русской артиллерии их не было крупнее 305-мм калибра, тогда как у германцев имелись 42-см мортиры, а у французов к концу войны появились 400-мм и даже 520-мм гаубицы. Русская артиллерия не имела сверхдальнобойных пушек, подобных германской пушке «Колоссаль», стрелявшей по Парижу с расстояния 100–120 км, или французской 210-мм пушке на железнодорожной установке с дальностью до 120 км.

Но необходимо отметить, что русские артиллеристы представляли себе большое значение орудий крупных калибров еще до мировой войны 1914–1918 гг. и раньше германцев.

Русские артиллеристы узнали об опытах в Германии с 42-см мортирами в 1913 г. Но на основании березанских опытов, произведенных в России еще в 1912 г., они пришли к заключению, что для разрушения прочных укреплений, сооруженных с применением железобетона, необходимо ввести на вооружение тяжелой осадной артиллерии 420-мм гаубицу. Проект такой гаубицы был тогда же разработан членом Артиллерийского комитета ГАУ профессором Дурляховым, но ввиду низкого уровня производственной техники орудийных заводов России опытный экземпляр 420-мм гаубицы (мортиры) пришлось заказать во Франции заводу Шнейдера, как приходилось заказывать иностранным заводам большинство других образцов орудий для русской тяжелой артиллерии. Вообще, если бы русская индустриальная промышленность стояла в то время на должной высоте, то в деле развития и усовершенствования русской артиллерии не пришлось бы тогда плестись в хвосте европейских армий постоянно запаздывая с осуществлением идей усовершенствования своего вооружения, часто зарождавшихся у русских артиллеристов, но за неимением своих необходимых производственных возможностей становившихся достоянием заграничных заводов.

Главной причиной слабости русской артиллерии как в отношении количественного обеспечения армии артиллерийскими орудиями и прочими средствами вооружения, так и в особенности в отношении образцов тяжелых орудий являлось недостаточное развитие техники и производительных сил промышленности старой России.