Боевая машина Гизы - [47]

Ходили слухи, что целью этих испытаний являлось исследование некоего антигравитационного эффекта, рассказывал Витковский. Он не торопился согласиться с этим предположением, но в достаточной степени заинтересовался этой информацией, чтобы предупредить меня о возможных последствиях[213].

По свидетельству Кука, Витковский обнаружил, что в составе управления Каммлера существовала группа под названием «Kommandosache III»:

Затем Витковский, несколько минут терпеливо слушавший, прервал меня. Его исследования позволили узнать о существовании «специальной эвакуационной команды (или подразделения), которая вывезла «Колокол» и всю сопутствующую документацию до того, как город заняли русские». По имеющимся сведениям установку погрузили на корабль и увезли в неизвестном направлении; к приходу русских в шахте ничего не было[214].

Это подразделение СС также участвовало в осуществлении «генерального плана эвакуации», составленного, по всей видимости, самим Мартином Борманом.

Документы, которые Витковскому разрешили скопировать, подробно описывают деятельность специального подразделения советской секретной службы НКВД, предшественницы КГБ. К этому подразделению были прикомандированы два польских офицера, глава польской военной миссии в Берлине генерал Якуб Правин и полковник Владислав Шиманский, старший из находившихся в его подчинении офицеров.

Во время допроса высокопоставленного чиновника из «Reichsicherheitshauptamt», министерства безопасности Третьего рейха, Правин и Шиманский узнали о существовании «генерального плана — 1945».

Допрашиваемым чиновником был Рудольф Шустер, который работал в РСХА — одной из четырех разведывательных организаций, возглавляемых находившейся под контролем СС «Sicherheitsdienst», или секретной службой — до 4 июня 1944 г., когда его перевели в «специальную эвакуационную команду», подразделение, неизвестное даже НКВД, которое гордилась тем, что знает все. По всей видимости, Шустер отвечал в этом подразделении за транспорт.

Полученная от Шустера информация должна была встревожить высшее руководство Советского Союза, поскольку Правин и Шиманский выяснили, что за «генеральным планом — 1945» стоял не кто иной, как заместитель Гитлера Мартин Борман, которого последний раз видели 1 мая 1945 г., когда он бежал из гитлеровского бункера. Считается, что Борман был убит при попытке прорыва из окружения, но его тело не было официально идентифицировано. Связь Бормана с неким планом эвакуации была очень важна, но дальнейший нажим на Шустера был явно бессмысленным, поскольку он был посвящен лишь в детали, связанные с транспортировкой. Система безопасности СС, устроенная по принципу разделения, не допускала Шустера к более общим аспектам плана. Было, однако, очевидно, что основная деятельность «специальной эвакуационной команды» была сосредоточена на территории Нижней Силезии, ныне принадлежащей Польше.

Далее на сцене появляется генерал СС Шпорренберг и специальная зондеркоманда.

Шпорренберг был важной персоной, одним из высших чинов СС, которые обеспечивали Гиммлеру абсолютную власть в Германии в последние годы войны. Чтобы лучше представить себе его положение в иерархии нацистов, достаточно сказать, что по рангу он был не ниже Эрнста Кальтенбруннера, жестокого австрийца, сменившего Гейдриха на посту руководителя Главного управления имперской безопасности, органа, отвечавшего за контрразведывательные операции и репрессии. Назначение Шпорренберга главой подразделения «специальной эвакуационной команды», которое подчинялось гауляйтеру Нижней Силезии Ханке, свидетельствовало об исключительной важности эвакуационного плана Бормана.

И, как мне кажется… об исключительной секретности. Не сохранилось никаких документальных подтверждений существования «специальной эвакуационной команды».

Но что именно, спросил я Витковского, должна была эвакуировать эта команда?

Шпорренберг, продолжил он, в 1952 г. был приговорен к смерти, но перед этим сообщил польскому суду, что отвечал за эвакуацию из Нижней Силезии высоких технологий, документов и персонала, а также участвовал в ликвидации 62 ученых и сотрудников лаборатории, работавших над сверхсекретным проектом СС на шахте недалеко от Людвигсдорфа — горной деревушки к юго-востоку от Вальденбурга, у чешской границы.

Шпорренберг, подчинявшийся гауляйтеру Ханке, отвечал за подразделение «команды», в обязанности которого входил «северный маршрут» эвакуации через Норвегию, остававшуюся в руках немцев до конца войны.

Теперь что касается проекта «Колокол»:

Северное направление операций Шпорренберга объясняет причину путешествия, поскольку именно Шпорренберг сообщил некоторые детали, которые могут пролить свет на проект «Колокол».

Эксперименты начались в середине 1944 года на сверхсекретном объекте СС, расположенном неподалеку от Лейбуса (Люблин в современной Польше), к северу от Бреслау. После стремительного вступления советских войск в Польшу в конце 1944 — начале 1945 г., проект был перемещен в замок, возвышавшийся на холме над старинной деревней Фуэрштенштайн (Кшац), в 45 км к югу, неподалеку от угледобывающего центра Нижней Силезии Вальденбурга. Оттуда его вновь перенесли на шахту рядом с Людвигсдорфом (Людвиковичи), в двадцати километрах по другую сторону от Вальденбурга, на северных отрогах Судет. Шахта Венцеслас, где окончательно обосновался «Колокол», была реквизирована СС и вошла в состав расположенного по соседству подземного оружейного комплекса, имевшего кодовое название «Riese» — «Гигант».