Боцман с «Тумана» - [12]

— Подождите, капитан, — отрывисто сказал вице-адмирал. — Старший лейтенант! Если я вас не пошлю в сопки, найду нужным оставить на корабле, сможете ли, как раньше, отдавать все силы работе?

Медведев приподнялся в кресле.

— Сидите, Андрей Александрович, — сказал командующий, не поднимая глаз, — отвечайте на вопрос сидя.

Медведев молчал, сжав пальцами ручки кресла.

— Отвечайте честно, как советский офицер и коммунист, — продолжал командующий. — Я знаю, зачем вы стремитесь в сопки. Но если понадобится Родине и партии, сможете ли отказаться от своей мечты? Согласны ли сражаться там, где принесете больше пользы?

Медведев склонился вперед. Вот снова вопрос, который он ставил сам себе не раз. Вопрос, на который должен ответить до конца откровенно.

— Слово коммуниста и офицера, — твердо, раздельно сказал Медведев. — Куда бы ни послало командование, на суше или на море, все силы и способности отдам делу нашей победы!

— Хорошо сказано, старший лейтенант! — Командующий вскинул свой острый взгляд. — Не забывайте об этом там, на вражеском берегу… Продолжайте, капитан. — Он опустил голову на сложенные ладони.

— Группе, под условным названием «Линдж компани», соединившейся с другим отрядом командос, — мерным голосом продолжал Людов, — удалось проникнуть на территорию завода и взорвать цех концентрации. Поскольку завод оказался рассекреченным, из Германии пришло распоряжение демонтировать установки, перебросить их в другое место. Англичанам удалось подорвать транспорт, шедший от местоположения завода. По сведениям их разведки, завод ликвидирован полностью.

— А по сведениям нашей разведки? — нетерпеливо перебил вице-адмирал.

— По сведениям нашей разведки, основная часть установок завода благополучно проследовала к сопкам Северной Норвегии. Там немцы срочно соорудили новый укрепленный район. Туда доставлялись транспорты с техническим оборудованием и рабочей силой, состоящей из женщин и детей. Туда же на борту миноносца «Тигр» было отправлено несколько физиков со штатом лаборантов…

Далекий слитный гул донесся откуда-то извне, проникая сквозь толщу гранита.

Щелкнул и зашуршал громкоговоритель над столом.

— Говорит штаб противовоздушной обороны. Воздушная тревога! Внимание! Воздушная тревога!

Зазвонил телефон на столе. Служба наблюдения докладывала обстановку. Звонил стенной телефон-вертушка.

— Группа бомбардировщиков идет курсом на базу? — Командующий повесил трубку и надел фуражку. — Товарищи офицеры, прошу извинения. — Он встал, вышел из кабинета.

Всем в базе был известен обычай вице-адмирала: когда раздавался сигнал тревоги, корабельные сирены у причала поднимали душераздирающий вой, торопливо хлопали зенитки и все не занятые на боевых постах спешили в убежище, командующий выходил наружу, начинал медленно прохаживаться возле здания штаба с морским биноклем в руках…

Скала гудела и содрогалась. Что наверху? Бомбежка? Воздушный бой над базой? Это было неизвестно здесь, под каменной толщей. Но Медведев думал о другом. Он подошел к Людову, неподвижно сидящему в кресле:

— Скажите, капитан, вы только что говорили про детей и женщин. Я не понимаю… Они заставляют работать там наших жен и детишек?

— По-видимому, так, — взглянул на него Людов. — И знаете почему? Во-первых, ясно, боятся скопления большой массы мужчин, хотя бы ослабленных голодом и безоружных, в горах, недалеко от линии фронта. Кроме того, фашисты полагают, что женщины меньше разбираются в области точных наук. А дети — их используют, видимо, в лабораториях, на посылках, около самых секретных объектов. И вместе с тем, разве вы не понимаете, — это лучший способ держать в повиновении матерей. Ни одна из них не сбежит, не покинет своего ребенка. Чудовищный, чисто фашистский способ…

Медведев стиснул руки так, что хрустнули и побелели суставы.

— А что это за проклятые работы? Им, видимо, придается большое значение?

Людов снял, стал тщательно протирать очки.

— Да, им придается большое значение, очень большое значение. Вот все, что могу вам сказать пока…

Он помолчал, снова надел очки.

— Гибель фашистов близка. Гитлер пойдет на все, чтобы отдалить эту гибель. Помните одно: истребление этой лаборатории в сопках вырвет еще один шанс из рук врага, спасет тысячи, может быть, сотни тысяч людей от мучительной смерти. Это секретное оружие… Внимание!

Он вскочил с кресла. Вошел вице-адмирал, на ходу снимая фуражку.

— Самолеты прошли на ост, — сказал командующий. Весело поблескивая глазами, шагнул к своему столу. — Там их перехватят наши, а по дороге уже пощипали зенитчики — один бомбардировщик врезался в сопку… Итак, капитан, вы хотите сказать, что фашисты открыли по соседству от нас небольшое научно-производственное предприятие по выделке… ну, скажем… мыльных пузырей. И предлагаете старшему лейтенанту заняться розысками этого предприятия?

— Так точно, — подтвердил Людов. — До сих пор ни вылазки наших людей, ни авиаразведка не могли установить следов этого завода. Он, видимо, неплохо замаскирован в районе горных озер. Нужно направить постоянно действующий морской пост в глубокий тыл противника.

— Принято! — отрубил вице-адмирал. — Старший лейтенант назначен командиром поста. Возьмите с собой сигнальщика и радиста. На вражеском берегу встретит вас лучший наш разведчик Агеев. Слышали о нем кое-что?