Бобби Пендрагон. Связной между мирами - [29]

Реллина можно было понять. Человек, которого выбрали только что, был куда тяжелее первого. Гораздо меньше нужно камней, чтобы уравновесить весы, имея на одном конце худого человека, чем такого дюжего, как последний избранник Маллоса. Реллин просил у Святоши Дэна справедливости. Святоша Дэн был непреклонен, как скала. И тут один из рыцарей подошел к Реллину и ударил его по лицу тупым концом копья. Реллин зашатался, по щеке ручейком побежала кровь. Я видел, что Реллин готов вцепиться в глотку своему обидчику. Но он этого, конечно, не сделал. Рыцарей было слишком много, и у всех было оружие. Его бы просто-напросто забили насмерть.

— Посмотри на меня, Реллин! — скомандовал Святоша Дэн. Реллин взглянул на него с ненавистью. — Ты должен стремиться делать для Каган даже больше, чем мы от вас ждем.

Святоша Дэн говорил с таким высокомерием, что даже у меня кровь закипела!

— Неужели вы хотите халтурить?

Реллин ответил раздраженной тирадой, стараясь, однако, сдерживаться.

— Он пытается доказать, — перевела Оза, — что работа в рудниках опасна, что каждый камень дается им с большим трудом, они и так делают все, что могут.

Святоша Дэн усмехнулся и сказал:

— Ладно, посмотрим, — и махнул своим рыцарям.

Те сгребли в охапку тощего парня, сидевшего на качелях, оттолкнули его, а на его место усадили тяжелого и крупного. Несмотря на свою мощь, он испуганно и просительно глядел на Реллина, но тот ничего не мог поделать.

— Пора! — сказал Святоша Дэн. — Начинайте.

Шахтеры взглянули на Реллина, и он дал им отмашку. А что он мог поделать? Шахтеры подошли к чаше весов и принялись укладывать на нее камни.

— А что будет, если человек окажется тяжелее? — спросил я у Озы.

— Будем надеяться, что нам не придется этого увидеть, — последовал ответ.

Шахтеры быстро укладывали самоцветы в чашу — сначала самые крупные, а потом помельче. Все напряженно следили за ними. Кажется, люди даже не дышали. Я-то уж точно не дышал. Когда шахтеры опорожнили половину корзины, чаши весов сдвинулись. Медленно, сантиметр за сантиметром, тяжелый человек на другом конце весов начал подниматься. Облегчение отразилось на его лице. Может быть, камней в корзине хватит для того, чтобы поднять его на необходимую высоту? С удвоенным рвением шахтеры взялись за работу. Невыносимо медленно чаша с человеком поднималась в воздух.

Мне передалось волнение толпы. Они поработали на совесть, сделали все, что смогли, и даже больше, как и должно было быть, по мнению Святоши Дэна. Еще несколько камней, и чаша с человеком встала вровень с чашей самоцветов. Наконец-то! Если бы это был чемпионат мира, то толпа с оглушительным ревом опрокинула бы загородку и кинулась приветствовать победителей. Но бурным весельем тут и не пахло. Да, в душах этих людей сейчас царила радость, но показывать ее никто не осмеливался. Я увидел лишь несколько улыбок, да несколько незаметных, но горячих, рукопожатий, вот и все. На их скрытую, но искреннюю радость было приятно смотреть. Даже Реллин приосанился, хотя и старался не выдать своих чувств.

А Святоша Дэн был невозмутим. Был ли он рад так же, как и местные жители, или раздосадован, что им удалось достойно ответить на его вызов и одержать маленькую победу — не знаю. Лицо его ничего не выражало. Он спрыгнул с коня, подошел к весам и с улыбкой взглянул на стрелку. Люди вновь заволновались. Святоша Дэн смотрел на человека в чаше, а тот отводил глаза, боясь встретиться с ним взглядом.

— Хорошая работа, Реллин, — сказал Святоша Дэн, подойдя к корзине с самоцветами. — Вы накопали много… — Он замолчал и наклонился к корзине.

— Реллин! Ты меня удивляешь, — сказал он. — Мне кажется, в этой корзине не только чистые самоцветы.

Реллин попытался подойти к корзине, но два рыцаря крепко схватили его за локти. Он что-то кричал, но это уже не имело значения. Святоша Дэн взял из корзины самый большой камень, и тут же чаша с человеком тяжело плюхнулась на землю.

— Ты же знаешь, что Каган любит только самоцветы чистой воды, — процедил он сквозь зубы и сунул камень под нос Реллину.

Не так уж и хорошо я разбираюсь в геологии, но, на мой взгляд, этот самоцвет ничем не отличался от других. Святоша Дэн вновь мухлевал и менял правила.

— Вы все знаете, что должно сейчас произойти, — с наигранно печальным видом возвестил он.

Видимо, здоровяк, что сидел в корзине, тоже это знал. Он резво выпрыгнул оттуда и попытался убежать, но рыцари не дали ему этого сделать.

— А что сейчас будет? — с тревогой спросил я Озу.

Она не отвечала и лишь печально наблюдала за происходящим. Я подумал, что сам сейчас во всем разберусь, и принялся напряженно вглядываться, чтобы ничего не пропустить. Один из рыцарей потянул за цепь, прикрепленную к кольцу, вделанному в доски, и одна часть настила поднялась. Под ней была темнота и… пустота! Все это сооружение было построено над огромной ямой.

— Это — первая шахта, вырытая местными жителями, — сказала Оза, не отводя глаз от того, что происходило внизу. — Она уходит на такую глубину, что глаз не хватит. Давно уже никто не видел дна этой ямы. Боюсь, что оно выстлано человеческими костями.