Блуждающий в темноте - [31]

— Я ушел домой и сразу лег спать. Если сомневаешься, запроси анализ мочи.

— А ты сдашь?

— Да хоть прямо отсюда.

— Сегодня не тот день, чтобы выяснять, кто дальше пустит струю. — Джеймс вышел из-за машины и протянул мне распечатку фото с камеры видеонаблюдения. Мою фотографию с меткой времени: раннее утро воскресенья, вскоре после случившегося в больнице.

Я смотрел прямо в камеру с непередаваемым выражением лица.

— И что? — спросил я.

Джеймс показал мне второй снимок, почти идентичный, но сделанный шесть минут спустя. Моя поза на нем почти не изменилась, и я вдруг понял, куда я так пристально смотрю. На окна «Безумной звезды».

— Видишь ли, сразу после того, как поступил вызов, мы опросили владельцев всех заведений в округе. Один припомнил нечто странное. Перед закрытием клуба он выглянул из окна кабинета и увидел обозленного молодого человека. Тот простоял под окном минут десять. Описание совпало с приметами нападавшего, так что мы запросили съемку с камер наблюдения. И очень сильно удивились…

— Ночь выдалась тяжелая, я раздумывал, зайти куда-нибудь выпить или нет.

— Все было закрыто, — пояснил Джеймс. — На замок. Патруль тебя узнал и сообщил начальству. Информация прошла по каналам в Центральном парке и оказалась у Чейз на столе. Она и попросила меня съездить к тебе и спокойно, неофициально поговорить…

— О чем?

— Слушай, — примирительно ответил Джеймс. — Да всем плевать на это дело — ну избили какого-то уличного дилера, и ладно. Однако я должен тебя спросить, знаешь ли ты владельца клуба.

— Нет. — Мой голос слегка дрогнул.

— То есть ты пялился на него снизу без всякого умысла?

Я кивнул.

— Забавно. А я слышал, что он был твоим дилером. Так вот, когда в следующий раз окажешься возле «Безумной звезды», сделай нам одолжение — выйди прямо на дорогу, не смотри по сторонам.

2

Я поднялся в квартиру и захлопнул за собой дверь. «Безумная звезда» принадлежала человеку по имени Зейн Карвер. В прежние времена Карвер, возможно, получал процент с каждой наркосделки в городе. И в этом смысле, пожалуй, мог считаться моим дилером, но почему-то его репутация была лучше моей. Его имя периодически появлялось в новостях, но только в связи с продажей недвижимости, строительными компаниями, акциями, облигациями, частным бизнесом и тем или иным зданием. Сам бы он сказал, что все это — инвестиции и дополнительный доход от личного капитала.

Настоящий талант Зейна заключался в том, что он покупал людей.

Проституток, политиков, полицейских… С ними он был не более и не менее безжалостен, чем с любой другой собственностью. Упали в цене акции? Он от них избавлялся. Фирмы шли ко дну, их головные компании разорялись? Активы ликвидировались. Здание становилось ненужным? Ночью происходило короткое замыкание, пожар, и выплачивалась страховка.

Если человек, в которого Карвер вложил деньги, больше не приносил дохода, он избавлялся и от него. Если разорялся — его ждали неожиданное банкротство и ликвидация.

А если становился бесполезным, то сгорал в огне.

Рано или поздно эта судьба постигнет «Безумную звезду», потому что она принадлежала Зейну Карверу. Я с тошнотворным чувством глянул на распечатку, оставленную Джеймсом. Потому что в каком-то смысле раньше я тоже принадлежал Зейну Карверу. Мысленно я перенесся в то время и вспомнил всех, кого он купил за эти годы. Неужели я последний, оставшийся в живых?

Суперинтендант Паррс ошибся, сказав, что я продал ему свою душу. Она уже была заложена без права выкупа.

3

Я долго стоял под горячим душем, потом выпил крепкий кофе, изображая спокойствие. Получалось плохо. После визита Джеймса и известия о том, что меня видели рядом с «Безумной звездой», во мне боролись три мощных порыва.

Первый походил на инстинкт самосохранения, физическую потребность сделать так, чтобы дело заглохло вместе с предположением, что покушались на меня, и сбежать как можно дальше. Второй диктовался давно молчавшим голосом совести, и его непрошеное вмешательство в мысли вызвало во мне негодование. Он твердил, что на кону человеческие жизни, что нужно отнестись к делу серьезно. А третий подпитывался простым любопытством. Правду ли сказал Мартин Вик перед смертью? Что, если он не имел никакого отношения к расправе над семейством Муров? И настоящий убийца до сих пор разгуливает на свободе?

При мысли о Карвере пульс участился. Я посмотрел на потолок, радуясь, что подготовил сумку для побега. С наличными, пластиковой папкой и всем ее содержимым. Хоть какая-то надежда на новую жизнь. На свободу от угроз и запугивания, которые преследовали меня в старой.

Неожиданно все будто замерло. Я заметил, что светильник неплотно прилегает к потолку.

Вчера утром я тщательно его закрепил и потом открыл дверь Наоми.

Я вышел в прихожую, стараясь не обращать внимания на звон в ушах, принес стремянку, поставил ее в центр комнаты. Взобрался наверх. Рука дрожала. Я снял светильник и сунул руку в отверстие. Пусто. Я встал на верхнюю ступеньку и, изогнув шею, заглянул в темную дыру. Выхватил телефон из кармана, посветил по углам.

Сумка пропала.

Я попытался вдохнуть, но грудь сдавило так, будто легкие вот-вот схлопнутся. Стремянка загремела от тряски — у меня дрожали не только руки, но и ноги. Заставив себя сосредоточиться, я спустился по ступенькам и сел на пол. Комната кружилась. Перед глазами плясали плеяды огненных сполохов. Меня накрыл приступ паники, я полностью утратил контроль над собой.