Блуждающие души - [11]
— Эта не наша вина, — вскричали оба посредника. — Она жила взаперти в женском монастыре. Как мы могли знать ее характер?
Чу подтвердил, что оба посредника действовали по дружбе, а не из корыстных интересов и Чэн-хуан не бил их. Чу, между прочим, сказал:
— Как бы моя жена ни была нахальна, она все же имеет некоторый страх перед небесными ангелами и сколько-нибудь уважения перед Буддой. Если бы вы ее позвали и навели на нее хороший страх… Она тогда изменится, может быть…
— Неплохо придумано, — сказал Чэн-хуан и послал большого черта с синим лицом и громадной цепью с приказом привести жену. Затем он сказал Чу и посредникам:
— Так как вы хорошие люди, я с вами разговаривал по-дружески. Вы увидите, как я устрою дело с этой дурой. Это будет сильно, но не бойтесь, все закончится хорошо…
Чэн-хуан повел рукавом по своему лицу. Оно сейчас же почернело и волосы стали ярко-красными. По его приказу банда чертей и ведьм, вооруженных саблями и пилами, поставили чан с маслом, мельницу и остальное…
В это время возвратился синий черт, таща за собой задыхающуюся женщину.
— Несчастная грешница! — закричал Чен-хуан. — Смотри на эту тетрадь — на этот список твоих грехов! Ведьмы! Сдерите с нее кожу и изжарьте ее в масле!
— Милости! — закричала женщина. — Я не буду больше!
Чу и оба посредника упали ниц и стали просить за нее.
— Из уважения к благочестию твоего супруга, — сказал Чэн-хуан, — я еще на этот раз прощу тебя. Но помни: при первом сумасбродстве с тебя сдерут кожу и зажарят без жалости.
Сказав это, он всех послал по домам.
На другой день утром:
— Я видел сон, — сказал муж…
— И я также, — сказала жена…
С тех пор она стала благочестивой и дала своему супругу, в свое время, двух сыновей…
Месть наложницы
В Чжэ-цзяни полицейский Ма-цзи-сянь, причисленный к солеваренному департаменту, собрал приличную сумму денег. Он купил небольшое дело для своего сына Ма-хоан-чана. Этот вскоре перестал нуждаться в помощи со стороны отца. Будучи очень способным, он сильно разбогател.
В старости Ма-цзи-сянь женился на молодой наложнице, которую очень любил и решил оставить ей наследство вместо того, чтобы отдать его сыну. Он сообщил ей о своем решении в таких словах:
— Если ты мне будешь верна до конца моих дней, я тебе оставлю все мое добро.
Шестью годами позже Ма-цзи-сянь, заболев, позвал своего сына и сказал ему:
— Эта женщина ухаживала за мной с большой любовью. Я желаю, чтобы ты отдал ей все мое добро, которое останется после моей смерти. Тебе оно не нужно.
Но как только Ма-цзи-сянь испустил дух, его сын возгорел плохим намерением ограбить наложницу. Муж его тетки господин У, начальник полиции Тзуань-Чу, был человек, готовый на все. Ма-хоан-чан пошел к нему и сказал:
— Представьте себе, какую штуку отец сыграл со мной! Он оставил довольно богатое наследство, но просил меня отдать все целиком его наложнице. Меня надули…
— Будь спокоен, — сказал начальник полиции У, — я тебе во время подам мою сильную руку…
Когда наступил седьмой день, в ночь возвращения души, Ма-хоан-чан заставил охранять гроб наложницу. Он сам и его жена проникли тогда в комнату отца и забрали все сундуки и ящики со всем содержимым в них. Затем Ма-хоан-чан запер двери крепким висячим замком.
К утру, когда наложница захотела войти в свою комнату, она нашла дверь запертой. В это время пред ней предстал начальник полиции У и громко закричал грубым голосом:
— Вы еще очень молоды, чтобы оставаться вдовой. Возвратитесь немедленно к своему семейству. Вам найдут хорошую партию. Я попрошу Ма-хоан-чана, чтобы он вам дал приличную сумму.
Сказав это, он позвал Ма-хоан-чана своим грубым голосом:
— Дайте пятьдесят таэлей этой особе, — сказал он, — это будет больше, чем нужно.
Ма-хоан-чан немедленно уплатил ей эту сумму, приготовленную заранее, и сказал наложнице:
— Господин У прав, Вы не можете оставаться здесь. Все ваши пакеты уже собраны и паланкин готов. Убирайтесь немедленно, не беспокойтесь об остальном.
Испугавшись насилия начальника полиции У, наложница, таким образом выгнанная, ушла, не сказав ни слова.
— Вы мне сослужили большую услугу, — сказал Ма господину У.
Возвратившись к своим родным, наложница отказалась вновь выйти замуж. Ее маленькие сбережения быстро истощились.
Когда наступил двенадцатый день седьмой луны, она купила масло и другие предметы, необходимые для жертвы (пятнадцатого — день мертвых) и затем возвратилась к Ма, чтобы поплакать над покойным мужем вместе с ним. Жена Ма-хоан-чана встретила ее так плохо, как только можно себе представить.
— Неужели нет у тебя стыда, чтобы возвратиться после того, как тебя выгнали? — спросила ее эта грубая особа.
Наложнице не разрешили войти в дом. Ее поместили в коридоре и заявили заранее, что она должна будет немедленно убраться, как только будут принесены жертвы. Несчастная плакала в продолжение всей ночи до самого утра.
На другой день, когда Ма захотели ее выгнать, они нашли ее труп, висевший на дверях. Ма-хоан чан наскоро купил гроб, положил туда покойницу и послал к ее родным, не смевшим жаловаться из боязни перед грозным начальником полиции У.
Убежденный, что кроме несчастья его ничего больше не ждет в этом доме, Ма-хоан-чан продал дом господину Чан и пошел жить в другом месте.
