Блудное чадо - [3]
Но Ивашка был упрям. Он пошел совещаться к отцу Кондрату, которого в приходе уважали за здравый смысл и не одобряли за склонность к безобидным приключениям вроде поисков клада по древней и неразборчивой записи. Досовещались они до того, что Ивашка, утратив способность переставлять ноги, остался у попа ночевать и радовал соседей непотребными песнями на немецком языке.
Наутро отец Кондрат прислал сынишку за Марфой Андреевной.
— Препятствий не чини, — строго сказал он. — Эти две бабы, каких он из ливонских украин вывез, нашему государю там служили. Так что должна понимать!
— Бабы — и государю служили? Это как же?
— Не твоего ума дело, дура. Ты знай свои горшки и ухваты. А они — служили.
— Так черна же и тоща! Да и стара для Иванушки!
— Молчи и не перечь, дура! Твоему Ивану беречь этих баб самим государем велено! Про Приказ тайных дел слыхала? Вот то-то! Покрестим эту бабу во благовременье — будет тебе невестка! И нишкни! На то государева воля!
— Так и приданого ведь нет!
— Будет!
Дениза, которой Ивашка не просто объяснил положение дел, а даже сводил ее к отцу Кондрату и сам служил им толмачом, креститься согласилась сразу. Ее венчанный муж, которого она не видела более десяти лет, по слухам, был жив, жил с другой женщиной, и та рожала ему детей. Ездить за разводом к папе римскому было сложной и дорогостоящей затеей. Перейдя в другую веру, Дениза обретала свободу.
Так она и сделалась Дарьей, а приданое себе собрала, продав при посредстве Ивашкиных сослуживцев из Посольского приказа свои драгоценности.
Анриэтта же креститься в православие не торопилась.
Она понимала подругу и названую сестру: Дениза полюбила Ивашку, хотела жить с ним, хотела покоя и наконец-то детей. Анриэтта не любила никого — да и мудрено было полюбить после всех ее похождений.
Когда Дениза родила Варюшку, когда научила соседских девок вышиванию и плетению кружев на фламандский лад, когда заговорила по-русски, Марфа Андреевна понемногу полюбила ее. И тут Ивашкиной матушке пришло на ум выдать замуж Анриэтту. Та была, на ее взгляд, баба в самом соку, да еще красавица. Но Анриэтта откровенно скучала в Замоскворечье.
Найти утешение в рукоделиях и заботах о ребенке она не могла — ей недоставало привычных и волнующих кровь приключений. Анриэтта ошиблась, полагая, будто ей нужен покой. Два месяца тихой жизни, как в лирском бегинаже, ее бы вполне устроили, но Ивашка привез их с Денизой в Москву навсегда. По крайней мере до той поры, как помрет кардинал Мазарини.
Марфа Андреевна призвала двух опытных свах и держала перед ними такую речь:
— Сестрицы-голубушки, сыщите мне вдовца в годах, который уже старших своих поженил и замуж повыдавал, а хочет на старости лет жениться, а не блудом распаляться. Невеста-то у нас не больно молоденька, да и вдова. Собой хороша, приданого рублей с тысячу наберется…
Это Марфа Андреевна, зная, сколько было получено за бриллиантовый перстень и прочее добро Денизы, примерно посчитала, во что обойдутся украшения Анриэтты.
Свахи нашли двух почтенных старцев, но Дениза с Анриэттой догадались про эти затеи. Был неприятный разговор, женщины чуть не рассорились навеки, но очень вовремя были доставлены деньги от Ивашки с наказом: строить новый дом, чтобы там всем хватило места. Потом он и сам приехал, пробыл в Москве две недели, еще приезжал и уезжал. Очень хотел, чтобы у них с Денизой-Дарьей был сынок, но сразу сынок не получился.
Анриэтта сама не знала, чего хочет. Замужества? Так на Москве нет женихов, чтобы ее устроили. Домой, во Францию? Там и показываться нельзя. В конце концов ей стало казаться, что горница, в которой она жила, по московским понятиям отменно убранная горница, с перинами на постели толщиной чуть не в аршин, с пестрой изразцовой печкой, с новенькими образами в красном углу, с огромным сундуком для мягкой рухляди, не выдерживает сравнения с камерой в Бастилии: там в окошко Париж виден!
В таком смутном состоянии духа она ждала приезда Ивашки. И даже радость Денизы, которой все соседки пророчили рождение сына, она не могла разделить. Если бы Анриэтта знала русское слово «хандра», то сразу бы применила его к себе. Но среди слов, ею освоенных, именно этого не было.
Ивашка же торопил коня, сгорал от нетерпения, душой уже был в своих замоскворецких владениях. Но сперва следовало явиться в Кремль, доложить о себе Башмакову, отдать ему бумаги и книги, ответить на его вопросы.
У Боровицких ворот отряд остановился: стали думать, куда девать Вайскопфа с подручным. Их следовало доставить в Немецкую слободу, что за Яузой, там бы они сговорились о жилье и пропитании, но сами они, не зная языка, ввек туда сквозь Москву не доберутся. Наконец Богдан Желвак решил взять их в Аргамачьи конюшни — там найдется, где прилечь, чтобы отдохнуть с дороги, и там же им найдется провожатый до слободы.
Башмаков не слишком задержал Ивашку, ему важнее было услышать донесения Желвака с Озорным, да и неудивительно: их ведь не только с золотом в Царевиче-Дмитриев посылали, но и поглядеть, в каком состоянии крепость, каковы пушки на стенах да и сами стены, послушать, что говорит гарнизон о лифляндской жизни и о своем воеводе. Ивашке было велено прийти наутро, а Ордину-Нащокину-младшему — подождать до вечера, когда вернется с охоты государь. С тем Башмаков этого гостя и выпроводил.
Франция XVII века — это куртуазность и дуэли, балет и театры, заговоры против короля и кардинала и войны за передел Европы. Аккурат под Рождество 1632 года произошло одновременно два незначительных события: в Париж прибыла английская графиня Карлайл, а французское посольство привезло из далекой Московии в подарок своему королю кота сибирской породы. Король отдал животное кардиналу — большому ценителю кошек, а леди Карлайл легко вошла в круг парижского бомонда. И казалось, ничто не предвещало неприятностей, если бы в одну февральскую полночь лейтенант гвардейской роты Анри де Голль не услышал скабрезные куплеты в адрес его высокопреосвященства, а поутру не пропал новый любимец Ришелье — сибирский кот Портос!..
1913 год. Война уже на пороге. Рижские заводы и фабрики выполняют военные заказы, каждая цифра и подробность имеют огромное значение для разведчиков Эвиденцбюро. Но «наблюдательный отряд» российской контрразведки в Риге – на страже. Контрразведчикам становится известно, что врага снабжает сведениями человек, который связан с заводом «Мотор», по банальной причине – его шантажируют. Кто этот человек? Какое страшное преступление он совершил в прошлом? Как о нем стало известно в Эвиденцбюро? Ситуация в точности как в поговорке «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
1912 год. Не за горами Первая мировая война. Молодые авиаторы Владимир Слюсаренко и Лидия Зверева, первая российская женщина-авиатрисса, работают над проектом аэроплана-разведчика. Их деятельность курирует военное ведомство России. Для работы над аэропланом выбрана Рига с ее заводами, где можно размещать заказы на моторы и оборудование, и с ее аэродромом, который располагается на территории ипподрома в Солитюде. В то же время Максимилиан Ронге, один из руководителей разведки Австро-Венгрии, имеющей в России свою шпионскую сеть, командирует в Ригу трех агентов — Тюльпана, Кентавра и Альду.
1656 год. Не успела закончиться Тридцатилетняя война, как началась новая – «все против всех». Россия вводит войска на территорию Польши и одновременно сражается со Швецией. Курфюрст Бранденбургский, вассал польской короны, норовит перейти под покровительство шведского короля Карла и настаивает, чтобы так же поступил его родственник, герцог Курляндии Якоб Кеттлер. Но Кеттлер ведет переговоры о подданстве с Россией.Кардинал Франции Мазарини посылает в Курляндию двух разведчиц, переодетых монахинями-бегинками.
Петр Аркадьевич Столыпин не погиб 1 сентября 1911 года. Пистолет убийцы дал осечку. Но это, тринадцатое по счету, покушение на премьер-министра переполнило чашу терпения императора, и он повелел создать специальную Службу охраны высшей администрации — СОВА, призванную остановить бесконечную череду покушений на первых лиц государства. Однако это явилось только началом! Спустя полгода сотрудники СОВА вышли на «британский» след — разветвленную шпионскую сеть, сплетенную секретной службой МИ-6 Соединенного Королевства, одной из главных задач которой являлось во что бы то ни стало втянуть Российскую империю в войну против германского рейха.
1913 год. Бывший полицейский инспектор Александр Гроссмайстер волей случая становится агентом российской контрразведки под звучным именем Лабрюйер. Его задание — быть владельцем солидного фотографического заведения, которое на самом деле — база контрразведчиков. Не за горами война, и поблизости от Риги, на Магнусхольме, строятся новые укрепления. Австро-венгерская разведка «Эвиденцбюро» прислала своих людей, чтобы заполучить планы укрепрайона. Плетутся интриги, используются достижения технического прогресса, пускают в ход свои чары роковые соблазнительницы… Лабрюйер неопытен, недоволен начальством и товарищами, попадает в странные ситуации, но именно ему удается раскрыть шпионскую сеть и получить самый ценный приз… «Батареи Магнусхольма» являются прямым продолжением романа «Аэроплан для победителя».
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Знак информационной продукции 12+1820-е годы. Уже ставший знаменитым на родине молодой английский поэт Джордж Гордон Байрон живет в Италии с возлюбленной и пишет одну из своих лучших поэм – «Дон Жуан». Но работа не приносит облегчения мятущейся душе поэта, лишенному бурной деятельности и высоких целей. И когда английский комитет, созданный для помощи восставшим грекам, предлагает Байрону поехать в Грецию, поэт с радостью соглашается. Он вкладывает собственные средства в подготовку экспедиции и снова полон энергии.
Весной 1912 года частный сыщик Юрий Ростовцев вместе с десятками других подданных Российской империи поднимается на борт трансатлантического лайнера «Титаник», идущего в первый рейс, в Нью-Йорк. Отправляясь в этот город по делу, Ростовцев и подумать не мог, что настоящее дело ожидает его не в Нью-Йорке, а на борту «Титаника»… Кто и зачем расправился с одним из русских пассажиров? Почему в команде лайнера оказался боевик-эсер – старый знакомый сыщика? Как со всем происходящим связан знаменитый Тунгусский метеорит? Чтобы найти ответы на эти и другие вопросы, у Ростовцева ровно четыре дня.
Оборона Севастополя – самый напряжённый и драматичный период Крымской войны, но и в это время, когда, казалось бы, все мысли военных и гражданских были только о том, как дать отпор неприятелю, жизнь продолжается. В городе, где осаждённых «толкут как в ступе», есть место даже водевильным историям, когда любовный треугольник превращается в четырёхугольник, а затем – и в пятиугольник, и на этом фоне кажется уже не особенно удивительным, что два офицера, Пустынников и Соколовский, разные, как небо и земля, становятся друзьями, а затем выясняется, что один из них не тот, за кого себя выдаёт.
1593 год, весна. Персидский шах Аббас Великий в знак крепкой дружбы подарил российскому царю Феодору Иоанновичу слона. Теперь «дело за малым» – нужно доставить слона из персидской столицы в Москву. А это неблизкий и весьма опасный путь вначале через бурное море Хвалынское, а после – по Волге, которая в те далёкие времена была ещё очень неспокойной, разбойничьей рекой. Берётся за это дело знаменитый сыщик Разбойного приказа Маркел Косой, хорошо известный читателям по романам «Углицкое дело», «Царское дело», «Сибирское дело» и «Золотое дело».