Блудная дочь - [32]

Когда Флорентина вернулась в Чикаго, на перроне её встречала мисс Тредголд.

— Не буду спрашивать тебя, выиграла ли ты конкурс, моя дорогая, спрошу только, написала ли ты так, как хотела?

— Да, — ответила Флорентина, немного подумав. — Если я не получу эту стипендию, значит, я её недостойна.

— О большем не приходится мечтать ни тебе, ни мне, поэтому мне пора возвращаться в Англию.

— Почему? — удивилась Флорентина.

— Ну а как ты думаешь, что ещё я могу сделать для тебя теперь, когда ты поступаешь в университет? Мне предложили место декана факультета классической литературы в школе для девочек в Западной Англии, и я приняла предложение.

Следующие несколько недель в школе очень тяжело дались Флорентине: она ждала результатов экзаменов и пыталась уверить Эдварда, что уж он-то точно попадёт в Гарвард.

— Там больше спортивных площадок, чем аудиторий, — дразнилась она, — так что тебе будет нетрудно поступить.

Эдвард мог и не поступить, и Флорентина это знала, но дни шли, и надежды обоих превращалась в страхи. Флорентине сказали, что результаты экзаменов будут известны 14 апреля. В тот день директор вызвала её к себе в кабинет, откуда позвонила в секретариат Редклиф-колледжа.

— Будьте любезны, скажите, завоевала ли мисс Росновская стипендию Редклиф-колледжа? — спросила директор.

Пауза сильно затянулась.

— Как, вы сказали, её фамилия?

— Р-О-С-Н-О-В-С-К-А-Я.

Ещё одна пауза. Флорентина стиснула кулаки. Затем секретарь твёрдо, чётко и громко — так, что они обе услышали, — произнесла:

— Нет. Извините, но имени мисс Росновской в списке стипендиатов нет, но семьдесят процентов из сдававших экзамен будут так или иначе приняты в Редклиф, так что мы свяжемся с ней через несколько дней.

Ни мисс Аллен, ни Флорентина не смогли скрыть своего разочарования. Флорентина вышла из кабинета и наткнулась на Эдварда, который ждал её. Он обнял подругу за плечи и сообщил:

— Я поступил в Гарвард. А как твои дела? Ты выиграла стипендию Вулсона?

Но Эдвард и сам мог угадать ответ, взглянув ей в лицо.

— Извини, — сказал он. — Как это бестактно с моей стороны.

Эдвард обнял Флорентину, в глазах которой стояли слёзы, и проводил домой, где она в молчании поужинала с мисс Тредголд и матерью.

Через две недели мисс Аллен вручила Флорентине школьную премию по классической литературе, но это было слабым утешением. Софья и мисс Тредголд вежливо аплодировали, а Флорентина решила позвонить отцу и сказать, чтобы он не приезжал в Чикаго, поскольку праздновать особо нечего.

Вручив Флорентине премию, мисс Аллен постучала по кафедре, призывая собравшихся к тишине, и начала говорить:

— За годы работы в Латинской школе для девочек я никогда не делала секрета, что хотела бы увидеть свою ученицу награждённой стипендией Джеймса Адамса Вудсона. — Флорентина смотрела в пол. — А в этом году, по моему убеждению, у нас появилась лучшая ученица за двадцать пять лет, и я думала, что моя мечта осуществится. Две недели назад я позвонила в Редклиф-колледж, где мне сказали, что наша кандидатка не смогла победить в конкурсе на получение стипендии. Но сегодня пришла телеграмма, которую, как мне кажется, стоит зачитать вслух. — Мисс Аллен надела очки. — «Имя Флорентины Росновской не было включено в список выигравших стипендию Редклиф-колледжа потому, что, как мы счастливы вам сообщить, ей досталась стипендия Джеймса Адамса Вулсона. Подтвердите получение».

Зал взорвался криками родителей и учеников. Мисс Аллен подняла руку, требуя тишины.

— Я двадцать пять лет работаю в школе и могла бы вспомнить, что стипендия Вулсона присуждается отдельно…

Я знаю, что собравшиеся в этом зале верят в то, что Флорентина будет служить своему университету и своей стране так же, как нашей школе. У меня теперь только одно желание: дожить до этого дня.

Флорентина встала и посмотрела на мать. По лицу Софьи текли крупные слёзы. Никто не знал, как наслаждается этими аплодисментами женщина, сидевшая, выпрямив спину, рядом с Софьей.

Теперь Флорентина была и счастлива и печальна одновременно, но ничто так не омрачало её настроения, как расставание с мисс Тредголд. В поезде «Чикаго — Нью-Йорк» Флорентина попыталась выразить ей свою любовь и признательность и передала конверт.

— Что это, дитя моё? — спросила мисс Тредголд.

— Четыре тысячи акций группы «Барон», которые мы заработали за последние четыре года.

— Но здесь же не только моя, но и твоя доля, моя дорогая.

— Нет, вы забыли принять во внимание сумму, которую я сэкономила, когда выиграла стипендию Вулсона.

Мисс Тредголд ничего не ответила.

Часом позже мисс Тредголд была уже в порту на берегу Гудзона в ожидании посадки на корабль. Её подопечная окончательно входила во взрослую жизнь.

— Я буду вспоминать о тебе, дорогая моя, — сказала мисс Тредголд. — Надеюсь, мой отец был прав, когда говорил, что такова моя судьба.

На прощание Флорентина поцеловала мисс Тредголд в обе щеки и смотрела, как она поднимается по трапу. Поднявшись на палубу, гувернантка обернулась и помахала воспитаннице, которая стояла на пирсе, еле сдерживая слёзы.

Добравшись до своей каюты и заперев дверь, Уиннифред Тредголд села на кровать и дала волю слезам.