Блондинки предпочитают джентльменов. Подслушанные разговоры - [15]
— Нет, у этого прямо сверкала снаружи. Зато внутри — склад ненужных вещей: пустые бутылки, куча бумаг, какие-то рваные пакеты.
— Значит, хочет казаться лучше, чем есть, раз, заботясь о внешнем, не уделяет внимания сути! Представляю, что у него в бардачке творится!
— Ты очень проницательна! Решил переставить диск (какой-то хэви-метал орёт, невозможно разговаривать), попросил меня достать другой из бардачка. Открываю — кошмар! Тут и скомканные пожелтевшие газеты неопределённой давности, какие-то засохшие пряники, ломаные ручки, презервативы, визитки — всё вперемешку. Кстати, нужный диск так и не нашли.
— Обычное для мужчин дело. Он симпатичный?
— Так себе. Не люблю очкариков.
— Да уж, на новую машину заработал, на операцию по коррекции зрения — нет.
— Мне тоже этого не понять. Я знаю несколько девчонок, которые при весьма скромных зарплатах решили улучшить зрение. Поставили цель, подкопили деньжат пару-тройку месяцев, несложная операция, и всё — очки в помойку.
— Иногда, чтобы изменилась жизнь, достаточно изменить выражение лица! А мужчины думают, что стёкла на носу придают им серьёзную деловитость. Но ведь они очень старят! Впрочем, может, это способ продемонстрировать свою состоятельность: сегодня я в Армани, вчера был в Гуччи, а завтра напялю Ферре. Как с часами — ненужный атавизм, время можно посмотреть и на телефоне. Но нет — хвастают друг перед другом: «У меня ходики круче!»
— Как правило, чем дороже оправа, тем больше её обладатель похож на косоглазого пугливого зайца. Очки для них — способ отгородиться от несовершенств окружающего мира: «Я в домике, никого не вижу».
— Твой оказался зайцем?
— Он вообще не расставался с очками. Решился снять их только в полной темноте.
— Ого, значит, у вас и до этого дело дошло? Оперативно работаете.
— Дошло совершенно случайно. Болтали на первом свидании, он рассказал, что был на хорошей дискотеке в Зеленогорске на побережье. Очень ему там понравилось.
— Настолько живо тебе её описал, что ты сразу же пустилась в пляс, да?
— Нет. Ключевое слово в данном случае — «побережье». Я так соскучилась по хрустальному воздуху залива, что сама выразила желание поехать на эту дискотеку в следующие же выходные.
— Какая ты, оказывается, решительная, Александра! С малознакомым человеком за тридевять земель!
— Да ляпнула, не подумав. Это потом уже до меня дошло, что наверняка перед плясками он захочет выпить и, следовательно, за руль не сядет.
— Придётся танцевать до утра!
— Или остаться ночевать там. Тем более что дискотека расположена на первом этаже отеля.
— О! Да тут сам Бог велел снимать номер.
— Что мы в результате и сделали.
— Понравилось?
— Смотря что. Дискотека — нет, потому что очкарик всё время сидел — якобы не умеет танцевать, а одной зажигать как-то невесело.
— Прямо эпидемия какая-то у мужчин — «не умею танцевать». Но если всё время сидеть, как можно научиться? Куда ни придёшь — на танцполе одни девчонки, мальчики упорно подпирают стенку. Закомплексованные ленивцы. А потом удивляются, чем так притягивают русских девчонок турки да египтосы? Пластикой и раскованностью в танце! Итак, с дискотекой всё ясно, какова была дальнейшая программа?
— Пошли в ресторан. Чудесный, на верхнем этаже отеля. Интерьер такой уютный: разноцветные рыбы в аквариумах плавают, мелодично птички поют. А из окон вид потрясающий: с одной стороны переливается серебристая гладь залива, с другой — дружно устремились ввысь верхушки пушистых сосен. Красота!
— Как это ты ночью деревья умудрилась рассмотреть, эстетка?
— Мы утром там завтракали.
— Ах вот оно что! А теперь поподробней о том, что было между вечерним и утренним посещением ресторана.
— Именно то, о чём ты подумала.
— Поздравляю! Ты осталась довольна?
— Знаешь, когда не занимаешься этим несколько месяцев, любое прикосновение мужчины доставляет удовольствие. В целом — ничего. Четвёрка с плюсом.
— Прекрасный результат для первого раза.
— Первого и последнего. Если бы я знала, что меня ждёт дальше, не поехала бы вообще.
— Вован попросил устроить ему «золотой дождь»?
— Хуже. Он захрапел, как стадо африканских бизонов. За всю ночь я так и не смогла уснуть.
— Знакомая проблема. Здесь выход один — спать в разных комнатах, как мы.
— Или в разных районах, что нам и придётся сделать.
— Неужели громкий храп оказался значительнее хорошего секса?
— Да нет, помимо храпа обнаружилось много мелких недостатков, с которыми я не намерена мириться.
— Неужели Владимир Владимирович не опускает крышку унитаза?
— Про это не помню. Он принципиально не оставлял чаевых в ресторане, вино заказывал из категории «далеко не самые дорогие», на отельной парковке полчаса торговался из-за ста рублей.
— Ещё один скупердяй, одним словом.
— Кстати, об унитазах. С утра он заперся в ванной минут на сорок, а так как она по совместительству является ещё и туалетом, я чуть не лопнула от разрыва мочевого пузыря.
— Надо было постучать.
— Спасибо за совет! Я не просто стучала, а барабанила изо всех сил. Он, мол, скоро выхожу. Ещё минута, и я бы сделала лужу посреди комнаты.
— Значит, эгоист и скряга. Хотя у нас обратная проблема: меня просто выбешивает Пашина привычка вовсе не закрывать дверь туалета, когда он ссыт. Что это за манера — напоказ оправлять довольно интимные потребности организма?
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.