Блондинки предпочитают джентльменов. Подслушанные разговоры - [14]
— Ты влюбилась тогда, что ли?
— Нет! Ни внешне, ни интеллектуально этот юноша не был моим идеалом. Но заговорив, он поднимал моё либидо до небес. И накануне экзамена случилось невероятное: сломалась машина, на которой я училась вождению. Нас срочно стали распределять по другим автомобилям, завтра же экзамен!
— Ты, конечно же, попала в машину Игоря!
— Угадала. Но так как назначенное мне время у его инструктора было занято, Игоряну предложили через два часа разделить своё занятие со мной. Тот, разумеется, был не против, просиял и говорит инструктору: «Подъезжайте к моему дому, мы пока чай попьём и правила дорожного движения повторим». Игорёха жил недалеко от автошколы.
— И тебе ничего не оставалось делать, как пойти к нему?
— Знаешь, на тот момент это было самое разумное решение. Не сидеть же мне на ступеньках автошколы два часа: домой ехать далеко.
— Ну и как, все правила успели повторить за пару часов?
— Сама понимаешь, не до знаков было. Пришли, взял гитару, стал что-то напевать, и я растаяла. Адреналин зашкаливает — завтра экзамен в ГИБДД, машина, на которой я полтора месяца училась ездить, сломалась, за час надо будет переучиваться делать все манёвры на другой, а я неожиданно оказалась в гостях у обладателя магического голоса. В тот момент со мной можно было делать всё что угодно.
— И что же он сделал?
— В том-то и дело, мы бурно целовались, сорвали друг с друга одежду — и всё…
— Не встал?
— Ага. Видимо, на кого-то адреналин действует возбуждающе, на кого-то — усыпляюще. По крайней мере, он как-то так попытался оправдать свой провал.
— Надо же, и это в восемнадцать лет! Что же будет в сорок? Больше попыток послушать его пение под гитару у вас не было?
— Нет. Возможно, если бы нас связывало что-то помимо внезапного совместного вождения, я бы и дала второй шанс. Но Игорь провалил экзамен, а я успешно получила права, и больше мы не виделись. Причём он делал настолько нелепые ошибки, что стыдно было ехать с ним в одной машине.
— Какая ты жестокая, Александра. Разволновала мальчика накануне вечером, вот он и потерял голову — перепутал всё.
— Да может, и к лучшему, что это моё голосовое наваждение так внезапно растаяло и мне не пришлось тратить время на общение с довольно посредственным юношей. Кстати, на сайте знакомств в анкету не мешало бы прикреплять аудиофайл с записью голосов страждущих найти любовь, чтоб после месяца переписки не отбрасывать телефонную трубку, услышав писк или визг потенциального возлюбленного.
— А женщин тогда надо обязать вывешивать фото а-ля натюрель, совсем без макияжа, чтобы заинтересовавшийся мужчина заранее знал, что ждёт его с утра. Есть у тебя на примете кандидаты для новых свиданий?
— Пишут многие, да большую часть отправляю в игнор. Например, приглашает встретиться, а у самого в анкете написано: жизнь показывает, все бабы — продажные безмозглые твари. Неужели он думает, что девушка, прочитав это, срочно бросится с ним знакомиться и разубеждать?
— Каждый получает то, что заслуживает! С таким настроем вменяемую подругу он никогда не найдёт. Разве что мазохистку или ту самую тварь.
— Объясни мне, Динка, зачем все мужчины позируют на фоне автомобилей? И, главное, кто их фотографирует? Явно не девушки, рядом с чужой тачкой перед подругой кривляться нелепо, а около своей — неестественно.
— У приятелей просить «можно у твоей машины сфоткаться?» тоже странновато, да?
— Придурки-понторезы. Неужели думают, что цену себе набьют чужими тарантасами? Или каждый второй пишет: «Приятный молодой человек». Мне напоминает это рекламу: «Теперь корм для собак стал на семнадцать процентов вкуснее!» Как ты это определил? Кому приятен — собственной бабушке или участковому терапевту?
— Своей правой руке, может?
— Скорее, левой. Многие не скрывают, что тупо ищут секс, причём полно извращенцев: фетишистов, рабов, куколдов, вуайеристов, любителей групповухи.
— Что ж ты от раба отказываешься? Пусть уборку в квартире сделает.
— Если только это. Быть госпожой что-то меня не возбуждает, предпочитаю, чтоб сверху был мужчина.
— А я бы не прочь поэкспериментировать, но мой нынешний возлюбленный категорически против женского доминирования. На попытки залезть на него, решительно стягивает меня с себя, а ведь вагинальный оргазм девушки ловят в основном в этой позе!
— Вот так всегда, каждому хочется верховодить! Но кому-то надо и снизу лежать. Ладно, Динка, удачи в семейной жизни, созвонимся!
— Спасибо! Адьёс!
8
Иногда, чтобы изменилась жизнь, достаточно изменить выражение лица!
— Доброе утро, amiga mia! Что нового на просторах интернет-сводничества?
— О, ты как раз вовремя позвонила, Динка. Есть абсолютно свежая история. Уговорил меня встретиться некий Володя.
— Не тот ли самый?
— Веришь — нет, зовут его как раз Владимир Владимирович. Но фамилия совершенно другая.
— Какая жалость.
— Опоздал на четверть часа. Минус. Машина новая — плюс. Серебристого цвета. Вообще, мне нравятся светлые машины или яркие, это подчёркивает индивидуальность. Большинство обладателей чёрных и серых автомобилей — скучнейшие зануды.
— А мне нравятся чистые машины! Плевать на цвет, лишь бы мыли почаще! Сколько раз пачкалась об дверцы своевременно не помытых машин.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.