Блондинки начинают и выигрывают - [16]

Мы как раз отрабатывали сделку с продажей нескольких сотен тысяч кубов чего-то лесного кому-то зарубежному. За давностью времени точно не помню, откуда и куда направлялся товар. Не то через пустыню Сахара в Коми-Пермяцкий округ, не то через Южную Антарктиду в Архангельский лесхоз.

Я день и ночь корпел над документами, несколько раз срывался в командировки, сутками висел на телефоне. Вскоре все было готово, титанический труд подходил к концу, и я уже предвкушал кругленькие премиальные, которые осядут в моем кармане, когда сделка наконец состоится.

Однажды вечером я одиноко торчал в своем кабинете (ждал звонка с крайнего юга от клиента, чтобы немедленно перезвонить заинтересованной стороне на север), расслабленно бултыхаясь при этом в феерических мечтах.

От сделки мне положено полпроцента. Если речь идет о четырехстах тысячах, то полпроцента это… это…

Я не успел сообразить, сколько именно получится. В коридоре послышались легкие стремительные шаги, и в кабинет вдвинулась вихрастая рыжая голова с круглыми глуповатыми глазами. Это был Вася Петин, мой коллега, легкомысленный, но удачливый оболтус двадцати пяти лет. В свое время, опередив меня на полкорпуса, он занял теплое место возле генерального и теперь был на побегушках у шефа, подобострастием отрабатывая свое высокое жалованье.

Вася имел такое скудное чувство юмора, но при этом так любил острить, что зачастую лишь врожденное чувство осторожности мешало мне со всего маху съездить по его ликующей веснушчатой физиономии.

— А, старичок, — весело приветствовал меня Вася, — ты что тут торчишь? Яйцо высиживаешь?

— Жду звонка, — вынужденно объяснил я, недовольный принудительным возвращением в скучную подлунную обыденность. — Клиент звонить должен.

— Ага, ясненько, — подмигнул Вася. — А где же твоя черноглазая, где? В Вологде-где-где-где, в Вологде-где? — пропел он, переиначивая старую песню. Он имел в виду мою помощницу Алину. Видно, слухи о наших с ней отношениях (весьма небеспочвенные) наконец докатились и до него.

Алина печатает для меня документы, отвечает на звонки, приносит кофе — короче, выполняет обязанности секретаря.

— Нет, не в Вологде, — холодно оборвал я. — Наверное, дома.

— Значит, ее комп свободен? — обрадовался Вася.

— Естественно. А тебе зачем?

— Понимаешь, срочно надо отпечатать одну бумаженцию, а мой кабинет уже опечатан и ключи сданы. Неохота возиться. Только ты тут один кукуешь, как ночной сыч. Не возражаешь, если воспользуюсь?

— Печатай! — Я недоуменно дернул плечом. — Нет проблем!

Напевая что-то фривольно-жизнерадостное, Вася уселся за стол в приемной и самозабвенно застучал по клавиатуре.

Пару минут из соседней комнаты доносился только сухой треск клавиш, а потом рыжий пришелец проорал, даже не удосужившись оторвать свою задницу от стула:

— Эй, старичок, а где у твоей зазнобы «болванки» договоров хранятся? Если ты не болван, должен знать.

— Посмотри в папке «Шаблоны», — ответил я, измученный его фонтанирующим остроумием. Пусти козла в огород, называется.

— Ага, нашел! — через секунду послышался радостный рев. — Спасибо, старичок!

Вася заткнулся, целую минуту его не было слышно.

Вскоре зажужжал принтер, выплевывая листы бумаги, и кудлатая голова просунулась в дверь.

— Старик, я удираю… Тебе — большое русское рахмат! Деревяшкин растерзал бы меня, если бы не твоя ангельская доброта. Моя мама запишет тебя в поминанье, ты вернул ее сына к жизни.

— Ладно, страдалец, дуй домой, к маме, — отмахнулся я.

Трепло! Беззаботное трепло, не способное ни к вдохновению, ни к пороку. Порхает, вьется, а толку-то… Так и просидит на своем месте до скончания века. Выше-то не взлететь — некуда. А вот я… Я задумался.

Вообще картина мира вырисовывается не очень-то радостная. Человек рождается мокрым, голым и голодным. И это только начало! А чем заканчивается его существование? Работа, работа, работа, а потом сразу, без перехода — белые тапочки.

До миллионного состояния мне как до звезды. И заработать его — не более реально, чем поймать золотую рыбку, исполняющую желания. Тем более когда заранее знаешь, что никакой такой рыбки не существует. Что она по слабости старческого зрения была давным-давно зажарена и съедена пушкинской старухой…

Говорят, рай — это русская жена, английский дом, китайская пища и американская зарплата, а ад — это китайский дом, американская пища, английская жена и русская зарплата. Ну, положим, русская жена у меня имеется, с китайской пищей проблем нет, с домом тоже, а вот зарплата… Далеко не американская!..

Звонок раздался, когда я уже отчаялся ждать. Южный клиент был полностью согласен с условиями и рад был сбыть ненужный ему лес по самой низкой цене, какую только я осмелился ему назвать. Северный клиент тоже не подвел. Он готов был купить лес по самой высокой цене, которую я додумался ему предложить. У него срывалась крупная сделка с иностранными партнерами, и он хватал на рынке все свободное дерево. Еще немного — и он, казалось, отправится собственноручно заготавливать елки в лесу пилочкой для ногтей.

Утром я быстро набросал черновики документов по сделке, объяснил Алине тонкости оформления и вновь повис на телефоне.