Блондинка [=Киноповесть с одним антрактом] - [5]

Ира. Дальше.

Сестра. Через какое-то время прислали оттуда уже письмо. Снова зовут, как там хорошо и подобрались как раз люди — в общем, много соблазнов. Он даже посоветовался с нами. И мы ему рекомендовали ехать. Но он опять ответил «нет».

Ира. Когда же он ответил «да»? Вы долго очень.

Сестра. Вот неделю назад. И мы считаем, что он поступил правильно. Перерос он эти увлечения.

Ира. Почему мне не говорят, куда он поехал? Я же вижу.

Сестра. Не велел.

Ира. Именно мне? Не велел…

Сестра молчала.

Чем же это я его так напугала?

Сестра. Вам лучше знать.

Ира. Тогда так. Будете писать, успокойте братика, сообщите, чтобы он меня не боялся, я замуж вышла. Я вышла замуж.

Ира, Миша, Наташа

Ира. Мишка! Я к тебе.

Миша. Проходи…

Огонь из полуоткрытой печной створки неровно освещал комнату.

Ира. Что это у тебя такой полумрак? Свет не горит?

Миша. Почему? Для уюта.

Тут только она разглядела девушку, которая полулежала, глядя на огонь.

Ира(самой себе). Мне и в голову не приходило, что он так быстро отыщет мне замену.

Наташа(приподнялась, протянула руку). Наташа.

Ира. Ирина. Я не помешала?

Наташа. Нет, что вы! Садитесь. И познакомимся заодно. И ты, Миша, садись.

Наташа была хорошенькая и очень юная. Волосы — как попало, глаза ясные.

А я сразу догадалась, что вы Ира. Миша мне о вас говорил.

Ира. Уже успел. (Покоробило, что он рассказал о ней.)

Наташа. А здорово так, у огня, правда? Что-то в этом есть. Просыпается первобытное. Не плохое первобытное, а хорошее! Хочется исполнить ритуальный танец… (Исполнила.)

Ира. Что же, интересно, он обо мне говорил?

Наташа. Только хорошее! Как раз это меня в нем и подкупило. Не люблю, когда одной девушке говорят про другую, что она неплохой человек, но чего-то в ней не хватает. Я ведь знаю, как он любил вас, сколько лет! Одно это в наши дни поражает. Ведь такая юная школьная любовь потом питает нашу душу всю жизнь. У кого в юности такой любви не было, те потом становятся или карьеристы, или зануды, или тираны.

Ира. Вы знаете, что в Большой советской энциклопедии, оказывается, вообще нет слова «любовь». Есть Любович — русский историк, а потом сразу Любомиров — тоже русский историк. А где же спрашивается «любовь»? Начинаешь сомневаться.

Наташа. Все эти расхожие идеи мне известны. Папа говорит: в браке любовь длится недолго, потом идет способ существования. Есть даже афоризм. Мужчина, мол, говорит «люблю» на день раньше, чем полюбит, а женщина говорит «люблю», когда уже разлюбила. А с другой стороны… Когда мы влюблялись, не казалось ли нам, что это на всю жизнь? А сколько раз мы ошибались в этом? Не радовались ли мы новым людям, новой жизни, которая, казалось, будет непохожа на прежнюю? А когда мы узнавали все это поближе, мы не разочаровывались?.. Миш, у тебя такое было?

Миша. А как же.

Наташа. Нет, честно! Я не для того, чтоб ты обязательно со мной соглашался!

Миша. Почему? Я соглашаюсь, потому что я согласен.

Наташа. Ах ты прелесть моя! (Погладила.) И все, все понимает!

Ира. Мишка! Я сейчас сказала маме, что мы с тобой решили пожениться.

Миша(ошарашен). Почему вдруг?

Ира. Ты считаешь, что вдруг? Ничего себе. А мне кажется, наоборот, всё это преступно затянулось.

Миша. Постой, не понимаю. Почему именно сейчас?

Ира. Постой, это я не понимаю. Почему бы и не сейчас? Что-нибудь случилось? Тогда можно конкретней? Растолкуй мне, что случилось, и я тут же сообщу маме, что все отменяется.

Миша. Много, сама понимаешь, неясных вопросов.

Ира. Родителям Льва, если ты это имеешь в виду, я тоже сказала. Что таить, все равно узнают. А Льву они сами передадут. Да это теперь и не существенно.

Миша. Кто кого обидел?

Ира. Миш, если бы ты знал, как мне об этом неинтересно.

Миша. А все-таки. Что изменилось?

Ира. Все. И кардинально.

Миша. А мама не удивилась?

Ира. Мама удовлетворена. Мишка, я тебя не понимаю. Неужели передумал? Не поверю. Это перевернуло бы мои представления о человечестве.

Поражена была и Наташа.

Наташа. Мишка, так ты, что ли, женишься?.. Объявить на работе, вот фурор будет! А мне ничего не говорил. Я ведь и знать ничего не знала! Значит, вас можно поздравить?

Ира. Поздравьте.

Наташа. Поздравляю. (Она держалась хорошо, глаза ее блестели почти весело.) Должна вам сказать, вам крупно повезло. Миша — человек-стенка, в трудную минуту к нему можно прислониться.

Ира(обняла его). А то я не знаю.

Наташа. Выходит, вы прямо без передышки, из одного романа — в другой? Можно позавидовать.

Ира. Чтобы быть точной, то был именно роман, хотя и безумный, а это — другое.

Наташа. Мишка, ну что ты, как бревно, в самом деле! Обнял бы невесту.

Миша. Ира, я, надо признаться, в шоке. На тебе трудно сосредоточиться.

Ира. Так и есть. Уже на попятный. Любович — и сразу Любомиров? (Взглянула на Наташу.) А может быть, я не вовремя?

Наташа. Судари! Все же разъясните мне! Как я начинаю понимать, у вас еще ничего не решено? Ведь для меня, сознаться, это тоже неожиданность. Были обронены какие-то слова — упаси бог, ничего особенного, никаких прав! И все же… Бедная девушка могла ведь и поверить? И вдруг. Она видит своими глазами такие объятия. Правда, несколько односторонние. Ей надо бы уйти, прилично бы даже хлопнуть дверью. Но, видимо, у меня нет принципов. Что же, мы взрослые люди, давайте разберемся!