Блондинка из Претории - [63]

Глава 18

Малко соскочил с постели со скоростью, подобной скорости ракеты, и фактически кончил одеваться уже в коридоре. Вновь создавалось опасное положение. Через пять минут он был уже у дома майора ван Хааха, который в это время завтракал. Он выслушал рассказ Малко и оценил ситуацию следующим образом:

— Она блефует.

— Не похоже, — сказал Малко. — Проверьте.

— Я немедленно отправляю донесение, — произнес ван Хаах. — Останьтесь у меня.

Малко устроился на веранде, вспоминая и анализируя ход событий. Джозеф Гродно находился в безопасном месте. Гудрун и Ванда прятались где-то в Габороне, конечно, не на проваленной явке на Бука Клоз. Без точной информации он никогда их не найдет. Запутавшись во всех этих размышлениях, он задремал.

Его вывел из оцепенения сам майор. У того был потрясенный вид.

— Напротив школы, указанной Гудрун Тиндорф, полиция обнаружила украденную машину с тридцатью килограммами взрывчатки и часовым механизмом, установленным на 16 часов 30 минут. Произошла бы настоящая бойня...

Зазвонил телефон. Ван Хаах о чем-то кратко переговорил со своим собеседником на африкаанс и повесил трубку.

— Это был генерал ван Вик из Совета национальной безопасности. Мы принимаем предложение Гудрун Тиндорф, — проговорил майор как-то неуверенно.

— В таком случае, — произнес Малко, — я возвращаюсь в гостиницу. Она вскоре мне позвонит, я в этом уверен.

Едва он очутился в своем номере, как зазвонил телефон. Можно было бы предположить, что она выследила его. Голос у террористки был совершенно спокоен, словно речь шла об ординарном деле.

— У ваших приятелей изменилось мнение? Это была последняя операция, которую я подготовила перед отъездом.

— Они согласны, — сказал Малко. — Что делать дальше?

Он тоже задушил бы се своими собственными руками, но в данный момент она сама держала их за глотку. Немка как-то легко рассмеялась:

— Вижу, что теперь вы в лучшем расположении духа.

— Вы мне ненавистны. Это чудовищно.

— Вам хотелось бы меня убить, не так ли? — произнесла она. — Я же ничего особенного против вас не имею, я занимаюсь своим ремеслом. Смерть — мое ремесло.

— Вы — настоящий монстр, — отрезал Малко.

— Может быть, — сказала немка. — Но хватит философии. Вот как мы будем действовать. Для сбора денег я предоставляю вам время до шестнадцати часов завтрашнего дня. Это миллион долларов в сотенных купюрах. Как только они у вас будут, вы отправитесь на вокзал у Нкрума-роуд и сядете на поезд, идущий в Лобаце. Он отходит в 16 часов 40 минут. Вы останетесь у окна купе. Где-то между Габороне и Лобаце вы увидите меня у железнодорожного полотна. Вам останется лишь бросить мне деньги.

— А как с необходимой для нас информацией?

— Передам ее вам позднее, по телефону.

Наступило молчание. Воистину, замечательная сделка!

— И кто ручается, что вы сдержите свое слово? — спросил Малко.

— Никто, — проговорила Гудрун Тиндорф. — Я хочу отомстить этим болванам, которые рассчитывают манипулировать мною, потому что я — женщина. Ну и покажу же я им...

— А их мести вы не боитесь?

— Все они будут на том свете, если вы как следует займетесь этим, — сказала она спокойно. — Кстати, если у вас есть какие-либо мыслишки насчет того, чтобы выследить меня, к примеру, на вертолете, то откажитесь от них. В том случае, если я не подам признаков жизни до вечера, где-нибудь в Трансваале, в наиболее людном местечке, взорвется другая машина. Ну, к примеру, в больнице или школе.

— Вы просто чудовище...

— Ну нет. Я просто осторожная. Поскольку мы пришли к соглашению, нам не о чем больше говорить.

— А сеть диверсантов?

— Сведения о них будут приложены к взрывчатке. До свидания.

Через небольшой вокзал Габороне проходило мало поездов. Однако он был буквально заполнен семьями негров, сидевших прямо на земле в окружении детей и стариков в тщетном ожидании: авось повезет. Малко и Карл ван Хаах с трудом проложили себе дорогу к перрону. Резкий свисток локомотива возвестил о приближении экспресса в направлении Лобаце и Зсеруста. Замелькали, останавливаясь, старые деревянные вагоны, которые тащил новехонький паровоз компании «Железные дороги Зимбабве»... Потоки негров направились к таможне. Малко достиг единственного вагона первого класса с его аккуратными занавесками, лампочками у изголовья постели, мягкими сиденьями. Карл ван Хаах вручил ему металлический чемоданчик с выкупом.

— Желаю удачи!

— Я мало чем рискую, — заметил Малко.

Со вчерашнего дня они оба «пережевывали» одно и то же чувство унижения. Передача этого выкупа была несомненным признаком явной капитуляции. После стольких погибших Малко разделял горечь южноафриканского майора. Деньги были доставлены «Фальконом-50» Совета национальной безопасности и вручены майору ван Хааху.

Раздался свисток паровоза. В купе, где обосновался Малко, никого не было. В Африке белые редко пользовались железной дорогой. Малко посмотрел на ван Хааха, неподвижно стоявшего на перроне. Руки тот держал за спиной, лицо было замкнуто. Едва ощутимый толчок, и поезд тронулся. Вскоре последние дома в Габороне пропали, уступив место бушу, ровному, однообразному, залитому лучами жгучего солнца. Справа цепочка голых холмов растворялась в горячей дымке. Железнодорожный путь проходил прямо через пустыню, с единственной остановкой в Отсе. Малко опустил окно своего купе, слегка высунулся наружу, и ему в лицо тут же пахнуло струёй горячего воздуха. Несколько ослов паслось вдоль железнодорожного полотна, где рос колючий кустарник. Насколько хватало глаз, всюду расстилалась местность, покрытая сероватым галечником. Равномерные толчки вагона убаюкивали Малко, и ему трудно было сосредоточиться. Внезапно, примерно через полчаса, как поезд отошел от Габороне, Малко заметил что-то на краю насыпи. Поезд шел с мудрой медлительностью, и Малко потребовалось некоторое время, чтобы различить автомашину. Кто-то стоял рядом. Женщина. Локомотив достиг ее уровня, и она стала медленно махать длинным белым нашейным платком.