Блокпост под Идлибом - [4]

В дувале кое-где были проделаны бойницы для стрелков. По боевому расчету эти позиции должны были занимать сирийские солдаты. Взвод российской военной полиции в случае тревоги располагался в здании, на втором этаже.

Территория блокпоста была небольшой. Ее, как уже говорилось, окружал невысокий глиняный дувал. Кое-где в нем имелись проходы. За ним стояли двухэтажное здание, вышка с прожектором и навес для техники. С тыловой части к блокпосту подходила тропа. Она тянулась от селения Эль-Саура, в котором проживали люди из племени муали.

К взводному подошел наводчик «АГС-30» рядовой Артур Гатаев и спросил:

— Командир, где будем наш станок ставить? Для него позиция не предусмотрена.

— Возле вышки холмик. Посмотри его. Он вроде выше забора. Если так, то надо будет там расчистить площадку, рядом вырыть окоп.

— Это мне с Вовой Кузнецовым делать? Да тут грунт такой, что мы вдвоем площадку расчищать целые сутки будем. А окоп не выроем и до окончания смены. Ведь нам придется буквально вгрызаться в землю. Да и зачем это? Есть окоп у забора, с западной стороны вышки. От кого нам тут прятаться-то, в конце концов?

Самолов повысил голос:

— Непонятен приказ? А людей вам выделит Гураев. Я ему прикажу.

— Есть! Будем готовить позицию на холмике, черт бы его побрал.

Взводный собрался уйти на КНП, как вдруг услышал за спиной:

— Стоять! Стрелять буду!

«Это еще что за сюрпризы, — подумал Самолов. — Не иначе местные пришли. Разбаловал их Устоев. Хотя, может, и правильно сделал, что наладил контакт с ними. Муали — хорошие воины и надежные союзники. По крайней мере, так говорили нам на занятиях по особенностям несения службы в Сирии. Если они заключают договор, то не нарушают его в отличие от многих других, куда более крупных племен и народностей».

— Сказал, стоять, шкет! Подстрелю!

Взводный прошел за здание и увидел младшего сержанта Салаева. За проемом в заборе, в пяти метрах от него, стоял мальчуган в штанах и рубахе навыпуск. Он удивленно смотрел на сержанта.

— Что тут такое, Вели? — спросил Самолов.

— Да вот пацан неожиданно появился. Из кустов, что ли, выпрыгнул. А я обходил посты. Вот мы и встретились.

Взводный кивнул парню и приказал:

— Подойди!

Тот шагнул вперед и вдруг сказал на почти чистом русском:

— А если я шахид? Вдруг под рубахой у меня пояс со взрывчаткой?

— Плохой из тебя шахид, Басмач. Или тебе привычней по имени — Акрам?

— Откуда меня знаешь? — с удивлением спросил парень.

— Я должен знать все, что касается поста.

— Ага! Так ты новый командир?

— Угадал.

— Тебе про меня дядя Ахмет рассказывал?

— Да.

— И что? Пустишь на пост или прогонишь?

— Ты подойди. Зачем мы кричать будем? — проговорил Самолов.

Парень подошел. Младший сержант тут же ощупал его худое тело.

— Чисто! — доложил он.

Взводный усмехнулся и сказал:

— Ступай, Вели, передай прапорщику, пусть людей в помощь Гатаеву назначит.

— Есть!

Младший сержант ушел.

Самолов взглянул на парня. Тот застыл, глядя на бронированную машину, стоявшую под навесом. Прежде он наверняка ни разу не видел такого вот чуда военной техники.

— Вот это да! Это что такое? — спросил парень, указывая на бронеавтомобиль.

— Это «Тайфун».

— Чего?..

— Машина такая, «Тайфун» называется. Не видел еще?

— Нет! А можно поближе посмотреть?

— А ты знаешь, парень, что посторонним на посту находиться нельзя?

— Я не посторонний. Ахмет говорил, что я… как это? Сын полка, что ли? Но только я не понял. У меня есть отец, Карим Сахим. Я его сын, а не какого-то полка.

— Ну, не понял, так и не надо. Машину посмотреть можешь, но внутрь пролезть даже не пытайся! В «Урал» или в водовозку, которая у кухни стоит, — это пожалуйста. В «Тайфун» ни-ни! Хотя ты и не попадешь туда. Часовой не пустит.

— А как тебя зовут, командир?

Самолов опустился на корточки и сказал:

— А ты неплохо говоришь по-русски.

— Мама, как была жива, учила. Каждый день заставляла по-русски говорить. В нашем селении многие знают ваш язык. Вождь учился в России. Есть две женщины из Узбекистана и Таджикистана. Где эти страны находятся, я не знаю, но там тоже по-русски говорят.

— Извини, Акрам. Скажи, отчего умерла твоя мама? Но если не хочешь, то не отвечай.

Парень вздохнул и сказал:

— Отец говорил, что от какого-то рака. Она в Хомсе умерла. В больнице.

— Извини.

— За что? Ты же не виноват в этом. Да и никто другой тоже. Всевышний призвал ее к себе, она и ушла. Вот только почему меня одного оставила?

— Ну, не одного, с отцом. Наверное, у тебя и мачеха есть?

— Нету мачехи. Вдвоем живем.

— Не хочешь, чтобы в доме была другая женщина?

— Отец не хочет. Но зачем ты так много вопросов задаешь? А на мой не ответил.

Самолов улыбнулся и проговорил:

— Называй меня «дядя Саша». Так пойдет?

— Дядя Саша, — повторил парень. — Так пойдет. Я посмотрю этот… как его?

— «Тайфун». Посмотри, но в селении о нем не говори. Не надо.

— Мужчины придут, сами увидят. В селе баранов будут резать, вам мясо принесут. Я слышал от отца, что надо русским дать мяса.

— Да? Это хорошо. Ахмет тебе разрешал по всей территории шастать?

— Нет. Только у машин. В здание и к позициям он меня не пускал. Говорил, нельзя.

— Значит, и при мне поступай так же. Только внезапно не появляйся, как сегодня, а то увидит часовой, не разберется, примет за настоящего шахида и влепит тебе пулю в лоб.